Я решил повторить экспедицию по Оби — на Север, используя при этом, только штабной теплоход «Патрис Лумумба». Загрузил в трюмы разного товара, кинозал теплохода приспособил под магазин. Людей на работу пришлось набирать всех новых. Из фирмы своей не стал брать. И так финансовые дела ухудшались, пока я отвлекался.
Через две недели, после выхода из Новосибирска, охрана доложила мне, что ими были подслушаны разговоры о Звенящем Кедре. И, по их мнению, среди принятых новичков есть, мягко говоря, «странные люди». Я стал вызывать к себе отдельных людей из команды, говорить с ними о предстоящем походе в тайгу.
Одни соглашались идти даже бесплатно. Другие просили большие суммы за операцию, потому что она не была оговорена при поступлении на работу, и одно дело — находиться в комфортных условиях теплохода, другое — идти в тайгу за двадцать пять километров и тащить на себе груз.
Средств у меня к тому времени было уже в обрез. Кедр я не планировал продавать. Ведь старики говорили, что его нужно раздать. Да и главным я считал не сам Кедр, а секрет получения масла. И вообще, интересно было узнать разную информацию, с ним связанную.
Постепенно с помощью охраны я убедился, что за мной пытаются следить, особенно, когда на берег сходил. Но не ясно было с какой целью. Кто стоит за следящими? Думал, думал, как быть, и решил — чтобы не ошибиться, надо вообще всех сразу перехитрить.
Встреча
Ничего никому не объясняя, я распорядился остановить теплоход недалеко от того места, где в прошлом году произошла встреча со стариками. Один, на небольшом катере, добрался до посёлка. Капитану теплохода приказал идти по коммерческому маршруту дальше.
Я надеялся с помощью местных жителей разыскать двух стариков, увидеть своими глазами Звенящий Кедр, обсудить наиболее дешёвый способ его доставки на теплоход. Привязав к камню катер, я хотел направиться к одному из ближайших домиков, но увидел стоящую на косогоре одинокую женщину и пошёл к ней.
Женщина была одета в старенькую телогрейку, длинную юбку, обута в глубокие резиновые калоши, в каких ходят многие жители северной глубинки осенью и весной. На голове платок, повязанный так, что полностью закрывал лоб и шею. Трудно было определить, сколько ей лет.
Я поздоровался и рассказал о двух стариках, с которыми встречался в прошлом году.
— С тобой, Владимир, в прошлом году разговаривали мои дедушка и прадедушка, — ответила женщина.
Я удивился — голос её был молодой, дикция очень чёткой, говорила сразу на «ты» и ещё имя назвала моё. Я не мог вспомнить имена стариков и, вообще, знакомились ли мы с ними? Подумал:«наверное, знакомились, раз она называет меня по имени». Решив тоже перейти на «ты», спросил: