Сколько раз ей твердили, что нельзя изменять прошлое! И все же она попытается вмешаться в его ход. Ведь если Бридге простит Ройса, когда тот вызволит ее отсюда, ему самому не придется многие века подряд терзаться под тяжким бременем вины и раскаяния.
– В этом нет вины Ройса… то есть вины Руари, – сказала Элли и взяла ее за руки. – Он всем сердцем любит тебя и готов отдать за тебя жизнь. Твое исчезновение для него подобно смерти. Прошу тебя, не вини его!
Бридге отстранилась от нее.
– Ты любишь его? – тихо спросила она.
Что же ей ответить?
– Так вы любовники? – задала новый вопрос Бридге. Догадка потрясла ее, и она была готова выплеснуть на целительницу горькие упреки, обидные слова обвинения.
– Нет! – вскричала Элли. Они не любовники, во всяком случае, не в этом времени.
Бридге это не успокоило, и это было хорошим признаком.
– Оставь меня, – горько произнесла несчастная. – Если Руари придет, то за тобой. Если мне когда-нибудь удастся вырваться из этого ада, я больше не вернусь к нему, перестану быть его женой.
– Он любит тебя, – стояла на своем Элли. – Не теряй надежду, не отказывайся от любви к нему. Прошу тебя, попытайся услышать то, что я тебе говорю. Если кого и стоит винить, то только Каэля.
Бридге покачала головой, но не успела ничего сказать. Раздался звук отпираемого замка. Жена Руари вздрогнула. Элли тотчас почувствовала, как несчастную пленницу захлестнула мощная волна страха, а ее саму охватила ярость по поводу собственной беспомощности. Сожалея о том, что у нее при себе нет оружия, Элли вскочила на ноги. Похоже, ей выпало защищать жену Ройса от злобных демонов.
Дверь открылась, и в комнату вошел Моффат.
– Приветствую тебя, Эйлиос! – с ухмылкой произнес он.
Откуда он здесь? Рассудок Элли отказывался понимать происходящее. Она точно знала, что находится в шестом веке. Скоро здесь появится юный Ройс, чтобы расправиться с Каэлем и освободить свою жену. Выходит, Моффат похитил ее и бросил в это страшное место и время. Зачем?
И что будет, когда на выручку Бридге явится Руари? Изменится ли от этого прошлое? Элли стало страшно при мысли о том, что Ройс может умереть сейчас, когда ему всего двадцать три года.
Элли поймала себя на том, что от страха обхватила себя за плечи, и поспешила опустить руки и выпрямиться.
– Мы согласились на сделку, – холодно произнесла она. – Где моя мать?
Моффат вновь одарил ее гнусной ухмылкой.
– Твоя мать мертва.
В это мгновение Элли владело лишь одно желание: наброситься на этого негодяя и выцарапать ему подлые глаза.
– Неправда! Это ложь! Она жива!