— Я отказываюсь пачкать руки и вступать в разговоры с этими черными подонками.
— Как вы смогли по радио узнать, какого цвета у них кожа?
— Цвета? Я имел в виду, что у них черные сердца, — поправился Коррел.
— Очень хорошо, — кивнул Прескот. — А теперь освободите место, чтобы я мог работать.
Коррел вскочил.
— И вы рассчитываете, что я смогу руководить движением, если вы займете мой пульт?
— Воспользуйтесь пультами диспетчеров. Френк. Я понимаю, это неудобно, но ничего не поделаешь, — Прескот скользнул в кресло Коррела, подался перед и включил микрофон. — Центр управления вызывает ПелхэмЧас Двадцать Три. Центр управления вызывает ПелхэмЧас Двадцать Три.
Коррел хлопнул себя по лбу.
— Никогда не думал, что доживу до такого дня, когда увижу, что разговор с убийцами важнее управления железной дорогой, от которой зависит жизнь города. Господи, где же справедливость на этом свете!
— Ответьте, Пелхэм Час Двадцать Три, ответьте... — Прескот выключил микрофон. — Речь идет о жизни шестнадцати пассажиров. Вот что важнее всего, Френк.
— Плевать я хотел на пассажиров! Какого черта они хотят за свои паршивые тридцать пять центов — жить вечно?
Он неплохо играет роль, — подумал Прескот, — но все-таки не совсем. Он настоящий фанатик своего дела, но как все фанатики мыслит слишком узко. За спиной Коррела он видел диспетчеров отделения А, отчаянно пытавшихся справиться с морем звонков от растерянных машинистов: поезда стали по всей линии, и они даже не делали вид, что регистрируют звонки в журнале.
— Если бы командовал я, — заявил Коррел, — то немедленно отправил бы на штурм полицейских с винтовками и слезоточивым газом...
— Слава Богу, что вы не командуете, — осадил его Прескот. — Почему бы вам не заняться возникшей пробкой и не предоставить полиции заниматься своей работой?
— Это совсем другое дело. Мне нужны распоряжения вышестоящего начальства. Они сейчас консультируются. Хотя какого черта тут консультироваться? Нужно развести поезда к северу и югу от запертого участка. Но по-прежнему останется разрыв в милю длиной, где выведены из строя все четыре пути, причем в самом центре города. Если бы вы мне разрешили дать питание на два пути, даже на один...
— Ничего мы разрешить не можем.
— Вы хотите сказать, что эти убийцы не позволяют восстановить питание? И вы терпите приказы от банды мерзких пиратов? Это же чистой воды пиратство!
— Постарайтесь успокоиться, — посоветовал Прескот. — Вы получите свою дорогу примерно через час, с точностью до нескольких минут... или нескольких жизней.