— Вот видите, — сказал Д. Р. Угой, — вы уже больше в нее не верите.
— О нет, верю, — сказал я. — И принимаю ваши условия. Я просто подумал о чем-то другом, вот и все.
Я пошел, взял деньги, и мы тут же оформили сделку на листке из блокнота, а сиделка, — она к тому времени вернулась, — и бармен ее засвидетельствовали. Сделка должна была осуществиться завтра, ровно в 9 часов вечера на этом же самом месте; Д. Р. Угой не желал, чтобы его игру в рулетку нарушали до обеда и приятными, и дурными известиями. Потом я заставил его заплатить за выпитое мной виски, хотя Моисею было легче исторгнуть в Синае воду, и проводил взглядом его кресло на колесиках, покатившее назад в Salle Privée. По всей вероятности, я в ближайшие сутки становился владельцем «Ситры». Ни Дрютер, ни Бликсон в своей нескончаемой войне не смогут сделать ни шагу без согласия своего помощника бухгалтера. Смешно было подумать, что ни тот, ни другой даже не подозревают, что контроль над операциями фирмы перешел в другие руки, — от друга Дрютера к его врагу. Бликсон сидит у себя в Хэмпшире, повторяет завтрашние псалмы, совершенствует произношение имен из Книги Судей, — он не предчувствует нежданного блаженства. А Дрютер — Дрютер в море, недостижим, наверное, играет в бридж со своими светскими львами и не ощущает, что почва заколебалась у него под ногами. Я заказал еще виски: никаких сомнений в своей системе я уже не испытывал и ни о чем не жалел. Первым узнает новость Бликсон: в понедельник утром я позвоню в контору. Тактичнее известить его о новом положении дел через моего начальника, Арнольда. Нельзя, чтобы Дрютер и Бликсон хотя бы временно объединились против захватчика, надо, чтобы Арнольд объяснил Бликсону, что какое-то время он может рассчитывать на меня. Дрютер ни о чем даже не услышит, разве что позвонит по телефону в контору из какого-нибудь порта. Но я могу помешать и этому, сказать Арнольду, чтобы он хранил все в тайне до возвращения Дрютера, тогда я буду иметь удовольствие сам ему обо всем доложить.
Я пошел рассказать Кэри о том, что произошло, совсем забыв про назначенные нами свидания; мне хотелось увидеть, какое у нее будет лицо, когда я ей скажу, что теперь она жена человека, распоряжающегося делами фирмы. Я хотел ей сказать: вот ты ненавидела мою систему и часы, которые я проводил в казино, но цель всего этого была отнюдь не пошлой, я гнался не за деньгами, — совершенно забыв, что до сегодняшнего вечера у меня не было другого побудительного мотива, кроме денег. Я уже начинал верить, что задумал эту сделку с самого начала, с тех первых двухсот франков, проигранных в «кухне».