Его катер, судя по всему, несколько раз ударился левым бортом в борт «торговца», и последнее соприкосновение изменило его направление: он уносился курсом 30 градусов. «Удача», – шевельнулись непослушные, пересохшие губы Сантоса.
Но настроение его скоро поменялось: катер уходил с включенным прожектором. В этом плане беглец больше походил на преследователя. И Сантос, поставив себя на место командира загонщиков, тут же представил себе блесну, наживку и понял: его водят за нос.
Да, включенная фара – его ошибка. Страстное желание жить заставило его ошибиться.
Но с другой стороны, на борту катера с преследователями не было второго такого, как Альваро Сантос. Не факт, что Винни, проходивший службу на плавбазе, заподозрит подвох.
* * *
RIB-900, круто повернув, вышел на очередную прямую. Винни скрипнул зубами: «Если Сантос снова повернет, продолжая игру в кошки-мышки, я порву его зубами!»
Он озвучил первую часть обещания:
– Если он снова повернет – разворачивайся!
Рулевой в свою очередь перекричал рев двигателя:
– Есть, понял!
Катер качнуло на волне, и он едва не вмазался в борт судна. Винни уклонился от болтавшегося на ветру трапа. Успел подумать о том, что, будь трап металлическим и приваренным к борту, ему бы снесло полчерепа.
Но что делает этот недоносок, удивился Винни. Катер Сантоса потерял управление и походил на громадный светляк. Но только бился он не в оконное стекло, а в борт морского торгового судна. Ударился в него раз, другой... и только третий контакт с кораблем изменил его курс: он помчался в северо-восточном направлении, отрываясь от гарантированного укрытия, которым ему успешно служил этот «Мейер-11»: мешал кошке поймать мышку. Причем Сантос мог бы пользоваться предоставленной возможностью до тех пор, пока его топливные баки не высохнут. Он опытный моряк и должен отчетливо понимать: преследователи, привязанные к одному средству передвижения, не смогут разбиться в ночи на две группы. И в продолжение этой мысли Винни поднял глаза на бортовые огни судна, проносившиеся перед его глазами. «Вот разве что забросить полкоманды на борт «Мейера»... Тогда Сантосу точно конец. Это клещи. Правда, со своеобразным прикусом, сделал уточнение Винни.
* * *
Подкидыш недолго сомневался в умственных способностях Сантоса: тот развернул катер и помчался под защиту «Мейера»... А сердце самого Сантоса замерло в груди. Он при всем желании не мог зафиксировать штурвал, разве что оставить на нем свою руку... Но и ее он сейчас был готов отдать за то, чтобы его катер шел прямым курсом: минуя Порселлис – на мыс Гвардафуй, на Остров, лежащий в противоположном направлении... даже ко дну. Но катер словно прокляли, и он, шлепая реданами по волнам, снова шел против курса торгового судна.