– Теперь мне все понятно, – дошло до Шахаба.
Умалат не был на родине почти два года. Возвращение планировалось долго и тщательно. Месяц назад он прилетел из Турции через Баку в Махачкалу, где сумел подготовить и провести две очень важные встречи. Он не вез денег. Этим занимаются другие. Его дело – разобраться изнутри в проблемах подполья на всем Кавказе и собрать максимум информации для анализа, который необходим, чтобы определиться с дальнейшей стратегией в южных республиках. Именно такую задачу он получил от английских и турецких опекунов. Его интересовало все. Отношение народа к власти, эффект от акций, которые практически каждый день сотрясали Кавказ, экономическое положение. Конечно, эту информацию теперь легко могла собрать любая иностранная разведка, которая свободно работает в регионе. Но Умалат видел эти проблемы изнутри, и его мнение имело особую ценность. Закончив дела в Дагестане, он доехал на машине до Агвали, где его поджидали Мажид и Шахаб. Оба были рекомендованы ему еще в Махачкале. Если с Шахабом он встретился здесь впервые, то, как оказалось, Мажида знал очень давно, как и тот его. Умалат хоть и с трудом, но узнал в рослом бородаче с обветренным лицом когда-то еще совсем юного паренька, который в девяностых набирался в его отряде первого военного опыта. В компании моджахедов он совершил переход в Чечню, где в одном из аулов их должен встретить человек Висангари и далее переправить в Ингушетию. Транспорт был рассредоточен в расположенных за Урус-Кертом селениях: Чишки и Дачу-Борзой. Однако сегодня на рассвете старик, в доме которого они остановились, разбудил Умалата и рассказал, что встретивший их моджахед перед самым приходом общался со странными людьми, которые приходили с Севера. Умалат тут же позвал Ахмеда. Проводник стал сбивчиво рассказывать о каких-то моджахедах, которые искали короткий путь в Грузию, потом запутался и в конце концов признался, что это были люди, которые несколько месяцев назад вынудили его на них работать. Как оказалось, Ахмед рассказал им, что встретил здесь Умалата, которого потом должен проводить к Висангари.
– Умалат, – позвал Мажид, – тебе не кажется, что этот шакал слишком долго живет?
– Кончайте его, – словно был какой-то другой вариант, приказал Умалат и, брезгливо скривившись, отошел в сторону.
Мажид вынул нож, опустился на корточки и посмотрел на Шахаба. Догадавшись, что требуется от него, чеченец ловко забросил на плечо ремень автомата, взял несчастного за ноги и ловко перевернул на живот. Мажид поставил Ахмеду колено между лопаток, схватил за волосы и с силой потянул на себя голову. В следующий момент лезвие прошло по неимоверно выпирающему кадыку, располосовав шею почти до позвоночника. Раздался хрип. В землю ударили струи крови. Мажид брезгливо развел руки и вскочил, пытаясь увернуться от брызг.