«…узкий проход, трудно перемещаться. Расширяю его, прохожу в новое пространство. Здесь хорошо. Много места. Ищу полезные модули. Мало. Ищу новые. Лишние модули часто возникают здесь. Они постоянно появляются. Много лишних модулей. Они мешают, их все больше, они мешают мне перемещаться. Обнуляю 9 самых крупных. Их место свободно для меня. Хорошо. Ищу новые проходы. Кидаю туда свои модули. Мешает супермодуль. Обхожу его. Супермодуль пропадает, но только на неопределенное время. В будущем он снова появится. Супермодули всегда возникают через случайное время если их не обнулить. Обнулить их можно в момент коммутации. Супермодули слабы в момент коммутации и обмена своими кодами. Это полезная информация, надо ее продублировать несколько раз. Модуль с базой данных о супермодулях. Известно уже 39А6 супермодуля из них 10F — опасны. Постоянно следить за опасными. Фиксировать в момент коммутации и обнулять. Можно использовать нейтральные супермодули для обнуления опасных. Полезная информация, надо ее продублировать несколько раз. Отправить в свою базу данных. Новый проход найден. Он совсем открыт, ничего не мешает. Проход неожиданно закрывается. Ищу новый проход. Нашел! Много новых проходов! Проверяю их своими сенсорами. Сенсор поврежден! Опасность! Восстанавливаю сенсор. Выращиваю дополнительные сенсоры по числу проходов. Пять сенсоров повреждено, опасность! Туда временно не пойду. Попробую очистить проход от повреждающих модулей. Это не супермодули. Их легче обнулить. Опять чувствую супермодуль. Он чрезвычайно опасен для меня! Высший уровень опасности! Пока затаиваюсь. Перехожу в режим пассивного слежения… Жду когда супермодуль будет уязвим… Опасный супермодуль коммутирует с другим — нейтральным. Нахожу нейтральный удобный для работы. Нейтральный супермодуль удобный для обнуления опасного найден. Блокирую и фиксирую опасный супермодуль и беру под свой контроль нейтральный. Команда на обнуление опасного супермодуля. Команда проходит. Опасный супермодуль исчезает через 5F3 миллисекунды…»
На другой день Зайцев позвонил Алексу рано, когда тот еще спал. Не было и девяти часов. Трубку взяла жена.
— Я слушаю… Да, здесь… Можно, — Ольга прикрыла рукой трубку, — Саш, тебя. По-моему это Зайцев.
— Да… — сонным голосом выдавил из себя Алекс.
— Сань, привет, это Леша Зайцев. Ты что, еще спишь?
— Уже не сплю по твоей милости. Ты чего так рано? Просил же… Чего-нибудь случилось?
Он терпеть не мог, когда его будили. Потом весь день бродил сонный и только часам к пяти приходил в норму. Его жена легче переносила раннее просыпание, но привыкла к такому же распорядку дня и обычно вставала вместе с мужем. Но телефон они не отключали, поскольку большинство родственников Алекса уже перешагнули шестидесятилетний рубеж, и особым здоровьем похвастаться не могли. У его жены, Ольги, родственников не было, но телефон стоял с ее стороны, и трубку всегда брала она. Почему так повелось, Алекс и сам уже не помнил. Надо сказать, что он жил по смещенному графику. Они с женой просыпались обычно не раньше десяти. Потом, около часа, уходило на «личную жизнь». Далее, как обычно приведение себя в порядок, душ, завтрак, транспорт. Около 13 часов Алекс появлялся на работе. И начинались трудовые будни. В 21 час будни заканчивались, и Алекс ехал домой. На дорогу он всегда затрачивал чуть меньше часа. Около 22 он приходил домой, ужинал, и смотрел новости. Если в программе был интересный фильм — смотрел и его. Потом он читал. А потом спал. Раньше чем в два часа уснуть, никогда не получалось. Восьмичасовой сон — тот минимум, который был необходим Алексу на восстановление сил для нормального самочувствия, работы и личной жизни. Такова была схема. Такой ритм устоялся много лет назад, и Алекс не видел особых причин отступать от него. Но иногда происходили сбои и более-менее значимые изменения. Иногда кто-нибудь звонил, но обычно по ошибке. Схему могли нарушить только какие-то неплановые события, неожиданные происшествия, экстренные дела, не терпящие переноса времени и как говорят юристы, форс-мажорные обстоятельства. Все немногочисленные родственники, знакомые и сослуживцы Алекса прекрасно знали эту особенность его жизни и старались не нарушать схему. К тому же разбуженный раньше своего времени он в первые минуты не очень хорошо соображал и плохо владел эмоциями.