Гафиз был очень обеспокоен бураном и не скрывал этого. Он хорошо знал Каменный перевал и советовал не ждать, пока затихнет буря, ибо к тому времени все завалит непроходимыми сугробами рыхлого снега и не будет никакой возможности отсюда выбраться. Если лошади уже и сейчас проваливаются в некоторых местах чуть ли не по уши, то, когда совсем завалит снегом ущелье и перевал, им уже никак не пройти. И если людям в таком положении и удается выбраться из снежного плена по крутым склонам, где мало снега, то для них это невыполнимо, так как он, Гафиз, не сможет карабкаться по склонам. Поэтому оставаться никак нельзя, а надо как-нибудь пробиваться отсюда, пока их не засыпал снег. Пусть Юрий идет впереди, протаптывая дорожку, и ведет своего коня. Вслед за ним будет ехать Гафиз. Надо спускаться с перевала не в ущелье, где тоже непроходимый снег, а пробираться по гребню и в ущелье спуститься на полпути к Дараут-Кургану. Может быть, лошадей придется бросить в пути, а потом послать за ними.
Юрий покинул Алайскую долину в буран и в буран же возвращался обратно. Пройдут ли они? Но ведь сумел же Тагай пройти…
В том году Юрий и Гафиз были последними перевалившими Тенгиз-бай с лошадьми. Бесконечное протаптывание тропинки в снежной трясине, так как ее все время заносило снегом; подъем на гребень горы в буран, причем лошади то не хотели идти, то карабкались, как кошки, то становились на колени, чтобы не запрокинуться, — все это совершенно измотало Юрия и привело его в состояние сонного безразличия. Ночь застала их на гребне горы. Пути они не знали. Одна лошадь сорвалась в пропасть, другая, на которой сидел Гафиз, — устала. Надо было дать лошади отдохнуть и покормить ее. Пришлось заночевать у костра.
Перевалив Алайский хребет и оставив в стороне Дараут-Курган, Тагай повернул на восток, чтобы через перевал Кизил-Арт пробраться в Маркан-Су, а оттуда через границу — в Кашгарию. Он разделил свой басмаческий отряд на две группы, оставив при себе пятерых; остальных семерых он послал вперед. Со своей группой он ехал по руслу реки Кизыл-Су, стараясь оставлять меньше следов. Первая группа ехала обычным путем, возле Алайского хребта.
Уже днем, у Кашка-Су, эта группа басмачей наскочила на один из отрядов, высланных Максимовым через перевал Кичик-Алай наперерез басмачам.
Тагай понял, что здесь ему не прорваться. Он не поспешил на помощь к своим, а повернул в чукуры — моренные холмы у подножия Заалайского хребта, невдалеке от перевала Кизил-Арт. Он вовремя заметил разъезд пограничников и резко повернул на юг, к Алтын-Мазару, а потом на восток, в неизведанные, дикие горы Памира. По дороге к Алтын-Мазару он бросил лошадей и захватил двух яков. Хозяин яков проследил путь басмачей до реки Мук-Су и сообщил о них в Дараут-Курган.