— Подними и отдай.
Вновь от теплоты в голосе Виноградовой не осталось и следа. Тихо и свирепо она повторила.
— Подними.
Игорек, перекосившись, сделал все, что было велено. В лицо Арине он не смотрел.
— Умница. А теперь пошел вон. От тебя нехорошо пахнет. Дерьмом.
Рассмеялись почти все. Игорек, как ошпаренный снялся с места и рванул прочь.
— Идем, Родионова. Мне еще поесть успеть.
Арина не смогла ответить. Только кивнула. На закушенной губе показалась кровь. И переступив невидимую черту, приблизилась к Великолепной, Непобедимой, Ослепительной нескромной звезде. Она физически ощутила, как ореол чужого блеска окутывает ее.
— Не стой столбом. Так я с голоду помру. Пошли.
Вдвоем…
Вдвоем?
Вдвоем!!! Они проследовали мимо одноклассников. Пушки радостно не палили. И салют никто не отдавал. Пароходы не гудели. Момент Истины свершился в абсолютной тишине, прерванной ласковой фразой победительницы.
— Пока, ребятишки.
Ей ответили. Кто с вежливой ненавистью. Кто весело. Кто равнодушно. Кто потрясенно. Кто задумчиво.
— Пока.
— Бывай.
— До завтра.
Арина спиной ощущала «доброжелательные» взгляды.
— Плюнь на них и разотри.
Громко прокомментировала Несравненная Виноградова.
— А будет, кто возникать… Все равно кто… язык вырву. Запросто. За мной не заржавеет.
* * *
Арина провалилась в короткий тревожный сон. В благоухающем дачном сумраке (окна прикрыты ставнями, дверь занавешена марлей от мух) всегда хотелось спать.
— Сурки, ленивые.
Подтвердила хозяйка и заразительно зевнула.
— Дурной пример подаете, паразиты. А, впрочем, можно и подремать. После сытного обеда по закону великого древнего грека Архимеда полагается… Чего там собственно то говорится?
Лодыри усердно сопят и не отвечают.
* * *
На дачу Арину брали редко. Помощи от нее никакой, хлопот, правда, особенных тоже не доставляет. Подруги, повзрослев, изрядно отдалились друг от друга. Хотя, как и прежде, звонок в дверь мог раздаться безо всякого предупреждения. И любая половина этого странного тандема имела право плакать или смеяться не одна, а ВМЕСТЕ. Практически в любое время суток. Была бы необходимость.
Оставив большой спорт, из которого Виноградова помимо разболтанного здоровья и огромного количества травм вынесла умение «пахать до упада», Алена едва не пропала. Сбежав от родных — сестра, мать и отец (тихий алкоголик) в честно заработанную однокомнатную квартиру, добыв правдами и неправдами гараж для призовой колымаги, она занялась жизнью. Тем, что раньше проходило мимо: гулянки-пьянки, мужчины и все, что этому сопутствовало. Арина ничего не могла поделать. Она и разговаривала с подругой, и ругала ее, и плакала, все без толку. Но видимо ангел-хранитель Алены, однажды протрезвев, пришел в себя, ужаснулся увиденному и взялся за дело. Круто взялся, однако.