Нарочитые искажения и фактологические фальсификации данного документа и будут рассмотрены нами далее.
Но вначале несколько слов о подлинности самого постановления.
Нижеследующие ссылки на документ из «архива Волкогонова» (в дальнейшем — «решение о реабилитации» или просто «постановление») удостоверяют, что мы имеем дело с текстом подлинного постановления Пленума Верховного суда СССР, вынесшего решение о юридическом оправдании Бухарина.
Во-первых, фотокопия верхней части первой страницы и нижней части последней страницы постановления воспроизведена в журнале «Известия ЦК КПСС» (1989, № 1, с. 121), а тексты этих страниц перепечатаны в сборнике «Реабилитация. Политические процессы 30–50-х годов».[66] Опубликованные фрагменты точно совпадают с текстом постановления из «архива Волкогонова».
Во-вторых, в изданном в 2004 году в третьем томе сборника «Реабилитация: как это было»[67] процитирован небольшой отрывок из постановления Пленума Верховного суда СССР от 4 февраля 1988 года, который располагается на 5-й странице документа из «архива Волкогонова». В том же сборнике в сноске 31 на с. 615 приводится другой фрагмент, который можно отыскать вверху 7-й страницы «волкогоновского» документа. В обоих случаях между процитированными отрывками и текстом решения о «реабилитации» нет никаких текстуальных расхождений, и, таким образом, подлинность фотокопии постановления Пленума Верховного суда СССР подтверждается полностью.
АНАЛИЗ РЕШЕНИЯ О «РЕАБИЛИТАЦИИ»
В постановлении Пленума Верховного суда СССР говорится:
«Бывший заместитель наркома внутренних дел СССР Фриновский в своем заявлении от 11 апреля 1939 года признал, что работники НКВД «готовили» арестованных к допросам на очных ставках, навязывая им возможные вопросы и ответы на них. С допрашиваемым нередко беседовал Ежов. Если арестованный отказывался от своих показаний, следователю давались указания «восстановить» арестованного, то есть добиться от него прежних ложных показаний».
О том же, но немного другими словами сообщается и в «Протесте» Генерального прокурора СССР A.M. Рекункова, вынесенном по тому же делу:
«Бывший заместитель наркома внутренних дел СССР Фриновский, осужденный 3 февраля 1940 года за фальсификацию уголовных дел и массовые репрессии, в заявлении от 11 апреля 1939 года указал, что работники НКВД СССР готовили арестованных к очным ставкам, обсуждая возможные вопросы и ответы на них. Подготовка заключалась в оглашении предыдущих показаний, данных о лицах, с которыми намечались очные ставки. После этого арестованного вызывал к себе Ежов или он сам заходил в комнату следователя, спрашивал у допрашиваемого, подтверждает ли он свои показания, и, как бы между прочим, сообщал, что на очной ставке могут присутствовать члены правительства. Если арестованный отказывался от своих показаний, Ежов уходил, и следователю давалось указание «восстановить» арестованного, что означало добиться от обвиняемого прежних ложных показаний».