Итак, — продолжала она, — ваша готовность, как я вижу, соответствует моему расположению. Я и ожидала этого, так как ваша наружность свидетельствует в вашу пользу. Но я хочу подвергнуть вашу нежность испытанию и доказать, что обладание мною — благо, которое нельзя получить, не заплатив за него. Я требую двух часов внимания и романтической развязки — во-первых, потому, что так занимательнее, а во-вторых, потому, что это почти необходимо. Вы видели того смуглого, отвратительного на вид человека, который так резко говорит обо всем, ничего при этом не зная, и кичится своими хорошими манерами? Вот вам мой любовник как вылитый; сказать по правде, ему многого недостает, чтобы сделать меня постоянной. Будь это даже и легко, он составил бы исключение, но он мне подходит, так как достаточно щедр, чтобы его щадить, и достаточно неуклюж, чтобы его обманывать. Я никогда не встречала такого глупого шута и бестолкового выскочку; добавлю, что не знаю ревнивца, который был бы подозрительнее его и имел бы больше оснований ревновать. Он живет со мной из тщеславия, а не из склонности, подчиняясь моде, а не темпераменту, но он неистовый собственник и держит меня под замком, как свою библиотеку, которой пользуется не чаще. Вы понимаете, что подобный любовник редко досаждает мне своей страстью, но зато он так же неотступно сидит у дверей моей квартиры, как евнух у дверей сераля. Вам поэтому придется проникнуть ко мне по веревочной лестнице, которую я спущу вам в полночь. Вот мой адрес. Не опаздывайте и избавьте меня от пошлостей, которые вы собираетесь мне преподнести. Я заранее знаю, что они будут смертельно скучны, и меня раздражает самая мысль об этом. Прощайте… Я вас жду.
Вся эта речь была произнесена с такой быстротой, что я лишь более или менее выразительными жестами мог проявить охватившие меня чувства удивления, радости, страха и сомнения, и, несмотря на то, что я тщательно стремился сохранить в памяти все выражения маркизы, я не поручусь, что мне это вполне удалось. Оставшись один, я попробовал углубиться в размышления, что случается со мной довольно редко, и в конце концов сделал обратное тому, что хотел, как это случается со мной всегда. А именно — я пошел на свидание, рискуя подвергнуться участи Психеи. В будуаре куртизанки сама Венера держит ножницы Парки.
Маркиза жила неподалеку от Оперы, в одном из тех домов, первый этаж которых украшен довольно широким карнизом. В назначенный час одно из окон второго этажа открылось, и мне сбросили веревочную лестницу; я поднялся, отвязал ее, кинул в комнату и собирался сам последовать за нею, когда у противоположной двери раздался какой-то шум.