Но страх не отставал от меня. Моя храбрость, которую неожиданная стычка не застигла врасплох, не выдержала мысли о преследованиях правосудия: малейший шорох или какие-то неясные контуры заставляли меня опасаться обвинителя, и мне всюду мерещились комиссары и судьи. Я добрался до неширокого рва и хотел было его перепрыгнуть, как вдруг мне показалось, что я вижу отчетливо человека, который стоит, не двигаясь с места, и как будто ждет моего приближения, устремив на меня гордый взгляд. На минуту растерявшись, я постарался, однако, взять себя в руки и пошел прямо на врага. К счастью, новая опасность была не такова, чтобы оправдать мой испуг, я не мог сдержать улыбку, когда, слегка присмотревшись, убедился, что предмет, причинивший мне такое волнение, был просто-напросто черным фраком, над которым возвышался праздничный парик: фрак был аккуратно повешен на шесте, точно кольчуга какого-нибудь благородного рыцаря. Я не пытался разобраться, по какой причине был воздвигнут этот странный манекен, и понять, каким образом посредине Елисейских полей водрузили одежду, оставшуюся после какого-то апелляционного судьи. Мне казалось, однако, что я не совершу преступления, присвоив ее себе, и что это лучший способ укрыться от подозрений, которые я боялся возбудить. Было бы слишком уж нелепо искать наемного убийцу под этим торжественным облачением, поэтому я без стеснения надел его, вознося благодарность небу за находку.
Я спокойно продолжал путь в полной уверенности, что меня не узнают в столь удачно выбранном костюме, как вдруг какой-то человек подбежал ко мне, выражая живейшую радость, и чуть не задушил меня в объятиях.
— Это ваших рук дело! — воскликнул он. — Вы хорошо проучили наглеца. И быстро же вы с ним расправились!
— Да что такое?
— Я был в двух шагах от вас и не оставил бы вас без помощи, но вы обошлись без секунданта.
— Каким образом…
— Впрочем, это ужасное событие не должно вызывать у вас ни малейшего беспокойства, и нападение на вас вполне доказано.
— Объясните же мне…
— Шестьдесят человек покажут то же самое.
— Шестьдесят человек?
— Все почтенные банкиры и женщины, достойные самого высокого уважения.
— Банкиры и женщины?
— Ну конечно. Теперь ничто уже не помешает вашим наслаждениям.
— Вот как!
— Вас ждут с нетерпением… — Ну, полно! — Не беспокойтесь и приходите как можно скорее.
— Но куда, черт побери?
— Вот вопрос! Провести ночь с моей сестрой.
— С вашей сестрой?..
— Вы колеблетесь?
— Вы надо мной смеетесь.
— Ну нет, это вы уже ничего не соображаете. Впрочем, оно и понятно, что в день свадьбы вы потеряли голову.