Эшелон остановился. Люди стали разбегаться от вагонов в разные стороны. И Сергеев с горечью подумал, что теперь ими уже командовать невозможно, да и нет смысла. Тело его напряглось до предела. Тоже хотелось куда-то бежать, но он, стиснув кулаки и зубы, заставил себя лежать у насыпи дороги. Оставалось только ждать, что же будет дальше. Самолеты, сделав круг, снова стали заходить на эшелон. Тогда он крикнул оказавшимся вблизи людям:
— Чего стоите, лезьте под вагоны и ложитесь. Теперь это самое безопасное место.
Вновь начали рваться бомбы. Его обдало горячим вонючим воздухом, боком стукнуло о колесо вагона. В ушах стоял звон, и он почувствовал, как у него дрожит все тело, а к горлу подкатывается тошнота.
Затихли разрывы, и он вылез из-под вагона. Ноги были чужие, ватные. К мокрой спине противно прилипла гимнастерка.
Поднял голову вверх: где самолеты? «Юнкерсы» делали новый заход и начали снижаться на эшелоны.
Горло пересохло. Превозмогая нервную дрожь, заорал:
— Под вагоны! Сейчас стрелять будут!…
Над головой с воем неслась смерть, и в ее реве он слышал пулеметные очереди, цоканье и щелчки пуль.
…Налет кончился. Сергеев подошел к паровозу:
— Машинист, как дела?
— Локомотив исправный. И вроде бы крыши вагонов все на месте. Видимо, прямых попаданий бомб нет. Помощник побежал смотреть колеса и сцепку… Собирайте людей. Если у меня все будет в порядке, скоро поедем.
Машинист скрылся в темном проеме окна, и над громадой паровоза появилось белое облако пара. Сиреневая тишина заполнилась долгим призывным гудком.
Разбежавшиеся начали собираться к стоящему поезду. Шли к головным вагонам, где размещались санчасть и штаб. Вели раненых, несли убитых.
Пока Сергеев давал распоряжения по проверке людей и подготовке эшелона к движению, полковой врач с фельдшером и двумя медицинскими сестрами вступили в свои права. И вскоре паровоз потащил за собой вагоны, наполненные новым горем и страданиями, дальше на юг.
Наконечного на новом аэродроме ждали.
— Товарищ командир, майор Орлов — командир батальона обслуживания, поступаю в ваше распоряжение.
— Добро. Подполковник Наконечный — командир полка. Будем служить и воевать теперь вместе. Кто тут до нас был?
— Был полк бомбардировщиков на Су-2, но он ушел в тыл на переформирование. Ничего у них из самолетов и летчиков не осталось.
— Ну что ж, давайте, командир, транспорт, да объедем быстро владения, чтобы я мог дать указания подчиненным. А по дороге и доложите все вопросы.
…Аэродром был опален огнем войны: часть построек разрушена, по стенам других — россыпь осколочной ряби, подсвечиваемой снизу битым оконным стеклом, земля густо посечена оспинами от разрывов бомб, на дальней окраине — бесформенные остовы сгоревших самолетов; южнее аэродрома — позиции зенитной артиллерии, закопченная пожарами железнодорожная станция, мост через речушку.