От яркого света ломило в глазах, и Афанасий Михайлович надвинул на нос летные светофильтры. Стало легче, и он посмотрел вверх. В поднебесье сверкали белыми крыльями «яки» сопровождения. Разделившись попарно, они то пропадали за броней фонаря, то вновь появлялись в поле зрения. Потом двое из них, накренившись на крыло, пошли вниз, ближе к «илам». Догоняя строй, они все больше увеличивались в размерах.
В наушниках послышался треск от включенного приемника.
— Не «горбатые», а гуси-лебеди плывут под нами. Издалека нам кажется, что вы машете широкими крыльями.
— За комплимент спасибо. Скажи, с какого расстояния видна разница в самолетах?
— Четко метров с трехсот. Чем больше сбоку, тем виднее.
Пара «яков» прошла наискось над строем и, оставляя за собой темные полоски копоти выхлопных газов, вновь устремилась вверх.
Задирая все больше и больше моторы к солнцу, «яки» какое-то мгновение шли вертикально в белесую голубизну, потом опрокинулись на спину и замерли, отдыхая.
Русанов счастливо улыбнулся, понял: летчики не летали, а купались в наполненном до краев светлом, замороженном до полной неподвижности воздухе. Это зимнее яркое великолепие покорило их и превратило в веселых детей. Самолеты лежали над ним на спине — летчики рассматривали мир только им доступным способом. Но вот вверху ярко вспыхнули солнечные зайчики от крыльев, «яки» провернулись вокруг продольной оси…
Майор, подавив улыбку и вздохнув, начал готовиться к тому, во имя чего они сейчас были в воздухе. Не хотелось верить, что впереди, всего в пятнадцати километрах, в трех минутах полета идет война.
Где-то у линии фронта находится командный пункт, и нужно с ним связаться, чтобы получить уточнение задачи. Такого в практике у него еще не было. Он очень хотел, чтобы эксперимент прошел удачно. Успех открывал бы в будущем большие возможности в повышении боевой эффективности штурмовиков.
— Всем приготовиться! Я — Двести десятый, вызываю Молот!… Я — Двести десятый, вызываю Молот!…
Нагнулся вперед. Дотянулся до рукоятки настройки приемника и стал искать нужный позывной… В наушниках что-то пискнуло, и через шорохи эфира пробился звонкий девичий голос:
— Я — Молот, я — Молот, Двести десятого слышу. Вызываю на связь…
— Молот, я — Двести десятый, слышу хорошо…
Ответ прозвучал неожиданно мужским голосом:
— Двести десятый, я — Молот. Цель подтверждаю. В воздухе пока спокойно…
— Молот, я — Двести десятый… Понял вас… Понял!…
«Вот это уже деловая и рабочая обстановка. Коли что, так и подсказать могут».
Посмотрел на ведомых. Клин «илов» рассредоточился на пары. Справа на самолете Маслова стрелок катал на турели пулемет от одного борта к другому и прилаживался к нему, чтобы было сподручней стрелять. По внутренней связи вызвал своего стрелка: