Так непереносимо хотелось в душ, чаю остуженного и спать, спать!
И еще есть, пожалуй.
Но на такой трудовой подвиг, как приготовление какого-нибудь, пусть простенького кушанья, она сейчас никак не могла бы сподобиться, хоть бутерброд банальный сварганить.
Кофе. Кофе и взбодриться немного как-то.
Приняв решение, наскоблив остатки сил, Катерина занялась делом, от которого ее не смог отвлечь приход Кирилла Степановича в кухню.
– Извините, что накричал на вас.
– Это нормально, – успокоила, не поворачиваясь к нему, Катерина, зорко следя за поднимающейся кофейной шапкой.
Подхватив вовремя, повернулась к нему лицом, держа турку в руке.
– Кофе будете?
– Буду, – устало принял предложение он.
– Кирилл Степанович, теперь можно обуть туфли, а то как-то…
Он молча ушел в прихожую, вернулся обутым и сел на стул за кухонный стол.
– Что с ней? – спросил, внимательно разглядывая выражение Катерининого лица.
Катерина поставила на стол две чашки, разлила в них кофе из турки, подвинула одну чашку к нему и присела напротив.
– Думаю, очень сильная простуда. Легкие чистые, горло чистое, не ангина, не воспаление легких, не перитонит, живот в порядке, болей нет и не вирус. Сейчас с такими симптомами гриппа нет в Москве. Скажите, она за город не ездила в эти дни?
– Нет. Устроилась работать во французскую булочную практиковаться в языке.
– На пищевое отравление не похоже. Не те симптомы. Конечно, надо обязательно сдать анализы, исключить все возможные инфекции. Но я уверена, что это сильнейшая простуда. Или под кондиционером долго находилась, или переохладилась под душем, или в реке купалась.
– Черт! Когда дети болеют… – пожаловался он.
– Да, я понимаю, – кивнула Катерина.
– У вас есть дети? – немного агрессивно и обвиняюще поинтересовался он.
– Нет. Но я их лечу.
– Да. Да, извините, – легко признал свою неправоту Бойцов.
– Скажите, Кирилл Степанович, в семье есть какие-нибудь наследственные болезни? – перешла на докторский тон Катерина.
– Насколько мне известно, нет. Мои родители ничем таким не болели, слава богу! Сердце у обоих пошаливает, иногда всерьез, но и возраст уже, и жизнь была трудной.
– Онкология? Туберкулез?
– Нет.
– А у вас?
– Нет.
– Я спрашиваю не из праздного любопытства, – пояснила Катя.
– Я понимаю.
– А у Сониной матери?
– Нет. Вполне здоровые, бодрые старики. Ни больниц, ни операций тяжелых не было. И у Лили, это Сонина мама, тоже ничего такого.
– Это очень хорошо, значит, процентов на восемьдесят можно исключить возможность этих заболеваний. А Соня какими-нибудь хроническими заболеваниями болела? Состояла на учете в поликлинике?