Санечка где-то задерживалась, а Маргарита Ивановна продолжала наступление. Она уже вскипятила чайник, выложила на блюдце принесенные из дома пирожные и выставила их перед Игнатом.
– Ешь, сынок! – Маргарита Ивановна невзначай коснулась руки юноши.
Она играла роль мамы, но мамы нехорошей, склоняющей сына к противоестественной связи.
– Маргарита Ивановна!
– Зови меня просто Рита, малыш! Когда мы одни…
У Игната язык не повернулся бы назвать эту дородную, солидную женщину уменьшительным именем.
– Маргарита Ивановна, вы мешаете мне работать, – с нарочитой грубостью сказал Игнат и посмотрел на игривую сотрудницу твердым взглядом.
Она чуть смутилась, но лишь на миг. Тут же изменила тон:
– Ты прав, малыш. Работы у нас выше головы. Но выпьешь крепкого чая – и сразу мысли быстрее бегут. Я смотрю, что-то у тебя с переводом застряло, и подумала, что могу помочь.
Маргарита Ивановна, подчеркнуто прямо удерживая спину, удалилась к своему столу, захватив с собой свою кружку.
Игнат пристыженно потянулся к стоящей перед ним чашке, чай в ней уже остывал. Может, он зря обидел сотрудницу? Заподозрил черт знает что! Как, однако, трудно понять, что у этих женщин на уме.
– Отличная заварка, – идя на попятную, похвалил Игнат приготовленный чай.
– Пей на здоровье, малыш.
Двусмысленная тишина воцарилась в комнате. Сейчас последует новая атака? Нет, антракт. В комнату вернулась Санечка, и возобновился перестук компьютерных клавиш – девушка исполняла обязанности секретарши в отделе.
Санечке не повезло с рождения. Родовая травма сделала ее калекой на всю жизнь. Вначале вывихнутый сустав бедра не вправлялся на место, затем больная нога стала отставать в росте. В итоге она сделалась на несколько сантиметров короче здоровой. Санечку долго лечили, оперировали, месяцами держали в детском санатории на вытяжке – все напрасно. Хромота осталась.
Санечка закончила школу. Закончила так себе, посредственно, и поступила в лицей, где готовили секретарей-референтов. Она с легкостью осваивала компьютер, факс, ксерокс, но занятия по имиджу не любила и часто пропускала. Она нарочито отвергала хитрые приемы, способные любую девушку обратить в принцессу. Санечка была уверена: как ни укрась себя, ни один директор не захочет взять в личные секретарши хромушку. А потому стремилась выглядеть незаметнее – ей казалось, что так ее хромота менее бросается в глаза.
Устроилась работать она в НИИ. Страна переживала кризис, шла волна сокращений. А многие увольнялись сами, не желая работать в бюджетной организации почти задаром. Первыми упорхнули хорошенькие лаборантки, и Санечку приняли на вакантное место. Взяли не референтом к начальнику, даже не общей секретаршей на отдел, а так – девочкой на подхвате.