Сидя боком у его стола, я разглядывала его профиль: бородку клинышком, скошенный лоб, брови без растительности, мясистые губы. Водя взглядом по его лицу, я принципиально молчала. Иногда лучше выждать и не начинать разговор самому.
– Так что привело вас в мой кабинет, Дарья Гелиевна? Вас не устраивает расписание или неудобная аудитория? – спросил доцент, нервно постукивая карандашом по столу.
– Леонид Александрович, я хочу вас предупредить, что, если вы сами не исключите из диссертации мой материал, я подам заявление в научный совет университета и попрошу рассмотреть свой иск по поводу вашего плагиата.
Бородка доцента дернулась, лицо резко повернулось в мою сторону. Маленькие круглые глазки смотрели на меня угрожающе.
– Вы отдаете себе отчет в ваших обвинениях, Дарья Гелиевна? Ваши фантазии завели вас слишком далеко!
– Это – не фантазии. Это правда, и я буду за нее бороться.
На этот раз замолчал Лунин. Потом, смягчив интонации, он проникновенным голосом сказал:
– Хорошо, Даша, это ваше право. Но я хотел бы попросить вас... перед тем как вы обратитесь в научный совет...
– Я готова к обсуждению.
Но шеф не спешил переходить к сути вопроса. Он опустил глаза, полез в карман за платком, чтобы вытереть неожиданно взмокший лоб. Сейчас он стал похож на студента, вымогающего у меня повышенный балл, и я поняла, что сила на моей стороне. Убрав платок, Лунин пожаловался:
– Извините, Дарья Гелиевна, у меня давление скачет, сосуды ни к черту.
Ага, взывает к сочувствию! Нет, почтенный, ты меня не разжалобишь. Когда присвоил мои труды и смешал автора с грязью, сосуды не помешали!
Я набрала в легкие побольше воздуха и четко проговорила:
– Я приняла решение, Леонид Александрович, и пойду до конца.
– Но вы не выслушали, о чем я хотел вас попросить! Уделите мне часик-другой. Сейчас у меня лекция, а вечерком дождитесь меня, пожалуйста, на кафедре. Обсудим нашу ситуацию. Думаю, мы сумеем договориться...
– Вряд ли. И сегодня вечером я занята, Леонид Александрович. – Я слегка растерялась от его предложения, к тому же вечером я обещала заехать к Артуру. Он уезжал ночным поездом.
Леонид Александрович усмехнулся, снова почувствовав себя хозяином положения:
– Сразу в кусты, уважаемая Дарья Гелиевна?! Потому что сами понимаете, что позиции ваши очень шатки. Кроме домыслов о моем якобы плагиате, у вас ничего. Доказательств никаких.
В то время как речь Лунина становилась все пафоснее, мои мысли метались между служебной коллизией и личными обстоятельствами. Согласись я на вечерний разговор с Луниным, превращусь в выжатый лимон. Да и времени до отъезда Артура останется совсем мало.