Его ровный, безумно интересный череп был выбрит, но не до блеска – отросшая на миллиметр шевелюра покрывала голову бархатным шлемом. Очень привлекательно! Да и лицо такое… доброе. Кто бы мог подумать! Выражение легкого смущения в его глазах диссонировало с общим производимым впечатлением: разве такое могучее, царственное животное, как лев, умеет смущаться?
– Ирина Сергеевна, я к вам, – не без робости сообщил Таиров. – Вот, пришел просить прощения. Вы позволите зайти?
Ира нерешительно посмотрела на меня. Я сделала большие глаза и яростно закивала.
– А где же Анюта? – осведомился Лев. – Я хотел подарить ей медведя.
Мы с Ириной вновь уставились друг на друга, и выражение удивления, вызванное встречей с Таировым, плавно перетекло в выражение крайнего ужаса.
– А-а-а!!! – заорали мы хором.
– Что?! – испугался Лев.
– Мы забыли забрать ее из садика!
– О боже, моя девочка! – чуть ли не рвала на себе волосы Ириша. – Какая я корова! Забыла о ребенке!
– Не переживайте, сейчас всего лишь семь часов…
– Семь? – опять синхронно взвизгнули мы. – Нет!!!
Таиров, наверное, успел пожалеть о решении нанести визит. Кому нужны нервные дуры?
– Сегодня же санобработка! Я должна была забрать Аню в четыре! Бежим! Бежим скорее! Она наверняка рыдает! Не понимает, почему мы ее бросили!
– Подождите, – властно приказал Таиров, остановив наш спринтерский рывок. – Поедем на машине.
И, достав брелок, протянул руку. Тут же на парковке мигнул огнями шикарный, опять же гигантский, джип…
Через пять минут (бежать пришлось бы полчаса, не меньше!) ненормальная троица уже трясла нянечку, выловленную в коридоре пустого, пропитанного запахом дихлофоса здания. Нянечка держала в руках ведро, а на шее болтался респиратор. Она прекрасно нас знала – и Иришу, и меня.
– Что же вы, а! – укоризненно посмотрела она на преступниц. – Как не стыдно! Эх, мамочки!
– Где мой ребенок?! – трагически прошептала Ириша.
Таиров, учитывая напряженность момента, предупредительно, но крепко взял ее за плечи – как бы придержал на случай обморока.
– Ну, так… Сегодня во сколько забирать-то положено? В четыре! Мы ж тут насекомых травим.
– Где мой ребенок?!
– Ну, так… Забрали вашу девочку.
– Кто?! – заорали мы.
Нянечка от неожиданности выронила ведро, а Лев Денисович уже не вздрагивал – похоже, адаптировался к нашим бешеным воплям.
– Ну, я не знаю, как ее зовут. Воспитательница до вас-то не дозвонилась. Уж она звонила! Час, не меньше! И потом приехала красивая дама на этом… как его… «мерседесе», что ли? Серебряный такой автомобиль, огро-о-омный!
У Иры началась истерика, из глаз брызнули слезы, на шее выступили красные пятна. Лев Таиров сочувственно прижимал бедняжку к широкой груди.