Вторник,2 ноября
Ленч
Я поскакала до туалета верхом на своей рабыне.
Хитон Ястребиный Глаз сказала, что мы ведем себя «смехотворно».
20.00
У школы меня встречал Бог Любви! Как круто! Он был на своей крутой тачке. К счастью, я воздержалась от каких-либо глупостей со своим беретом. Поэтому, сев к нему в машину, я могла сосредоточиться лишь на том, чтобы не давать ноздрям слишком трепетать… и не толкать его своими нунга-нунгами. МОЗГ, ЗАТКНИСЬ!
Я не должна превращаться в дебилку всякий раз, как встречаю Бога Любви. Зачем, ну зачем вместо «до свидания» я брякнула «Я с хохотом отъезжаю на быстром верблюде»! Что со мной такое происходит?
Однако в целом, если брать ситуацию в целом… Й-есс!
Я живу в штаб-квартире поцелуев. Мой адрес:
Поцелуй-таун.
Переулок поцелуев.
Штаб-квартира поцелуев. Джорджия Николсон.
22.05
Звоню Джас.
- Джас, ты когда-нибудь целовалась в машине? Я - да.
- Нет. Я целовалась на велосипедах.
- Это не одно и то же.
- Хм. Почему это?
- Это не одно и то же.
- Одно и то же.
- Нет.
- Все равно же это на четырех колесах! Обалдеть!
23.00
Когда мы сидели в машине, Робби положил голову мне на колени и спел одну из своих песен. Она называлась «Я не там». Об этом я Радио Джас не рассказала.
Я никогда не знаю, как мне себя вести, когда он поет свои песни. Может, надо качать головой в такт музыке?
Привлекательно ли это выглядит «вверх ногами» - если смотреть снизу вверх?
Опять же, если какой-то пешеход проходит мимо, то он увидит, как я мотаю головой туда-сюда. Что он может подумать?
Либби разбудила меня, когда, что-то лепеча, пришла ко мне в комнату. Устроив всех у меня на кровати, она, всхлипывая, проговорила:
- Там был больсущий стласный человек!
Она тесно прижалась ко мне и обвила меня своими ножонками. Я погладила ее и сказала:
- Все хорошо, Либбс. Это был просто сон. Давай подумаем про что-нибудь хорошее. Что хорошее нам приснится?
Она сказала:
- Каша.
Она может быть такая лапочка! Я тихонько поцеловала ее, и она улыбнулась мне (своей страшной беззубой улыбкой). Потом она вытащила подушку у меня из-под головы, чтобы поудобнее устроить Панталитцера и Барби-аквалангистку.
Среда, 3 ноября
7.00
Проснулась я с маленькой вмятинкой на шее и большой, во всю щеку, в том месте, где к ней прикасался акваланг куклы Барби.
Папа вышел на кухню в костюме и при галстуке. Обалдеть!
Никто ничего не сказал. Кроме Либби, которая на него зарычала. Похоже, вчера она испугалась не кошмара, а увидела в полумраке папу в «жижаме».
Мама пребывала в мире грез, как это всегда бывает с ней по утрам. Она вылетела из спальни в юбке и лифчике - больше на ней не было ничего - и металась по кухне, собираясь на работу.