— Не шевелись. Змея. Огромная. Чёрт бы её побрал!
Она ответила беззаботным смехом, прервав его леденящий душу страх за их жизнь.
— Не обращай внимания старушка на работе.
— Малыш, это опасно и совсем не смешно надо выбираться отсюда, — не разделил он её беззаботность.
Она издала гортанный звук и змея поползла к ним. Эдик не зная, что делать, прижал жену к себе, спрятав её лицо на своей груди. Он видел, как огромная грациозная туша шлёпнулась со скалы в воду и поплыла в их сторону. Эд попытался выбраться на камни из каменной купели и выдернуть жену, но ноги отказались подчиняться. Прилипли к каменному дну и ни-ни. Ещё минута и он почувствовал, как скользкое холодное тело коснулось ног и, как по дереву по ним полезло наверх к её шее. По пути своего следования, недовольно отстранив его, проползла по её груди и замерла, подняв голову на уровне глаз Лю. Эдик, проглотив язык, отшатнулся, а Лю, поласкав, мудрую голову старой змеи, отпустила её опять же чуть уловимым звуком. И та недовольно шипя на застывшего столбняком парня, поплыла к своему месту. Подражая прародительнице, на него зашипели и другие змейки, которых он просто не заметил, уползая за ней.
— Милый, отмирай. Ау!
Он шептал и не шептал. Такое бывает, когда голова соображает, а рот не открывается.
— Она нас съела или нет? Мне показалось или она точно по нам ползала? — Его запоздало передёрнуло.
— Какой ты тугодум… Она просто поздоровалась. Старушка давно тут обосновалась. Ей скучно сидеть в этой пещере, карауля клад, — звенел серебряным колокольчиком её голосочек.
С этой попытки, язык хоть и тяжело, но заговорил:
— Опять сказки… Ты мне лучше скажи, почему около тебя всегда крутятся змеи?
Колокольчик смеха опять задребезжал:
— Сказки? Мне её позвать…
Она смеялась и смеялась, затягивая его с новой силой в свой горячий водоворот. И тут он увидел опять на её руке до локтя браслет змеи, а на распущенных волосах струящихся по спине и груди, золотую корону с поднятой широкой головой кобры, сверлящую его огромными изумрудными глазами.
— Эдикан, ты чудо. Стоишь на сокровищах, которые ищут роя землю века и тебя они не интересуют, а мои змейки вызвали в тебе такой интерес…
Он неловко махнул рукой.
— Угореть можно. Да ты, похоже, не шутишь насчёт клада. Тогда объясни мне, почему имея доступ к стольким тайнам, ты ничем не воспользовалась?
Она подарила ему поцелуй и объяснила:
— Я потеряю всё, чем наделена с самого начала. Передо мной закроются ворота вечности. Короткое благополучие здесь и вечность там, это несоизмеримо. Земля — это чистилище. Сам подумай, одна маленькая жизнь не имеет большого значения с точки зрения вечности. Именно поэтому на земле много соблазнов, но ни одно из них не приносит счастья. Выбираемся из этой тёплой купальни и идём в номер. Хорошего понемножку, а то я засыпаю.