— Какие еще объяснения требуются? — вернувшись, спросил парень.
— Что там стряслось? — Кассия с опаской выглянула из-за плеча друга.
— Ничего, — резко ответил тот, но, заметив реакцию Кас, исправился: — Те двое — отличные ребята. Братья. А было их трое. Младшего мы потеряли. Виноватых тут нет: война есть война, только разве ж такое принять легко? Мужчина в годах — дядька им. Теперь уйдешь отсюда?
— Пойду, — скрепя сердце согласилась она.
Рыцари буянили всю ночь. Песни и музыка перемежались шумом столкновений и криками разнимающих. Кассия лежала в постели, глядя в черноту. Одна мысль грела ей душу: «Какое же счастье, что Сэм и Трев не пали в бою, увечий не получили и снова со мной».
Единственный способ приблизить утро — уснуть покрепче, чтобы часы промелькнули в забытье. Уже сквозь дрему Кас почудилось уханье совы, похожее на хриплый смех. Отдыха не получилось. Девушке грезилось, что замок превратился в пустой мрачный лабиринт, из которого невозможно выбраться. В детстве кошмары редко обходились без чудищ. Теперь же в них не было ничего. Пустота и тишина — вот что пугало сильнее всего. Кричи не кричи — некому услышать, некому откликнуться на зов.
Свет утренней зари рассеял ее тревоги. Милани принесла таз воды и кучу историй. В рыцарях она точно смыслила побольше госпожи. Ставшие привычными процедуры никак не мешали болтать. Милани рассказывала, что подслушала на празднике и после, на кухне.
— Говорят, юный Тревор — герой, — с придыханием сообщила служанка.
— Это я и без тебя знаю, — отмахнулась Кассия.
— Вот увидите, о нем еще не одну балладу сложат, — мечтательно улыбнулась Милани.
— Какой подвиг Трев совершил? — Кас подавала служанке шпильки и ленты.
— Одни одно плетут, другие — другое, — пожала плечами та. — А третьи все сразу.
— А что барон? Он выйдет к завтраку? — спохватилась Кассия.
— Сэр Седрик еще не оправился… от праздника, — хихикнула женщина. — Он едва ли спустится раньше ужина.
Предоставленная сама себе, Кас поспешила во двор. Ни там, ни за его пределами не было видно людей. После бурной ночи рассвет многим пришелся не по нутру. Конюшие спали в обнимку с собаками у стены, а на площади внешнего кольца кто-то натужно мучил лютню, едва попадая по струнам. Только со стен доносились окрики сердитой стражи в момент смены караула. Свежий ветерок ласкал лицо, наполняя сердце радостью, а тело — желанием жить.
Кассия шагала по каменным плитам внутреннего двора, вслушиваясь в стук своих каблуков. Она бродила туда-сюда в надежде встретить Самуэля или Тревора, но никто не появлялся. Отчаявшись, Кас направилась было обратно, только в дверях столкнулась с Тревом.