— Внимание! — сказал наш агент через десять минут. — Объекты въезжают на стоянку! Вижу три черных «линкольна-таункара». Любимые машины «Калек». В каждой сидят четверо.
— Вас понял, прием. — Тэлбот повернулся к нам: — Алонсо, бери своих — и на выход! Помните, пусть они первыми откроют огонь. Не начинайте стрелять, пока «калеки» не достанут пушки! Иначе, если кто-то из них потом скончается по пути в больницу, нас затаскают по судам. Ну, вперед! Как только начнется, ставьте клизмы всем подряд!
Мы выбежали из раздевалки и, не поднимаясь на открытое место, побежали к парковке. План действий обсудили заранее, лица у всех были перекошены. Ботинки оглушительно грохотали на голом бетонном полу.
Алонсо двигался первым, я за ним, а остальные ребята из утренней смены — за мной. На бегу Алонсо распределял всех по местам: одних отправлял направо, других — налево.
Нам вменялось в задачу оцепить парковку и захватить противника в клещи. Затем центральная группа, то есть я и еще три парня, по команде Алонсо атакует «калек», чтобы перестрелка завязалась подальше от трибун. После того как начнется стрельба, фланги сомкнутся. Когда мы окружим противника, к нам подтянется дневная смена. Ночная смена в резерве, они подойдут, если кого-то из нас подстрелят.
Как мне и было велено, я не отходил от Алонсо и бежал за ним. Вскоре мы остались вчетвером и побежали к «линкольнам» с затемненными стеклами, в которых, как предполагалось, нас поджидали двенадцать боевиков «Калек». Все мы на бегу прижимали к себе пистолеты-пулеметы. Грохотали ботинки, адреналин зашкаливал.
В тусклом свете фонарей на стоянке я почти ничего не видел. Добравшись до середины парковки, мы наконец заметили «линкольны». Правда, когда мы подбежали ближе, то поняли, что внутри никого нет. Мы принялись обследовать стоянку. Если «калеки» здесь, они наверняка прячутся, чтобы не выдать себя раньше времени. И где остальные наши из утренней смены? Мне стало не по себе. При таком раскладе ничего не стоит стать жертвой случайной пули…
Прочесав весь центр автостоянки, мы не увидели ни одного чернокожего боевика. Алонсо по рации вызвал обе фланговые группы. Вскоре вся утренняя смена сгрудилась у сетчатой ограды.
Алонсо снова включил рацию:
— Говорит Молотилка-один. Десять-девять-семь! На парковке никого.
— Молотилка-один, оставайтесь на месте, — отозвалась рация.
Вдруг со стороны трибун послышалась автоматная очередь, а за ней — одиночные выстрелы.
— Должно быть, они нас обошли, — сказал кто-то.
— Слышим автоматную очередь, — сказал Алонсо в свой микрофон-прищепку на плече. — Дайте координаты!