Они остановились поесть и помыться в ручейке наполовину в солнечном свете, а наполовину в тени. Рэнго хихикал, как от остроумной шутки, испытывая непривычные прикосновения мыльной пены. Умытый и причесанный, но еще не одетый в свои лохмотья, Рэнго, когда след серьезной мысли проходил по всегда улыбающемуся лицу тока, где угодно сошел бы за человека, а вовсе не за автохтона.
Очевидно, ему тоже пришло в голову нечто подобное, так как он, повернувшись к Ломару, сказал:
— Вы настоящий человек, да.
— Как это?
Длинные руки Рэнго качнулись, он пытался выразить свою мысль в словах:
— Вы со Старой Земли?
— О, да.
Рэнго с удовлетворением кивнул.
— Да. Вы настоящий человек. Пришли со Старой Земли…
Ран был польщен таким отношением со стороны неграмотного тока, но не настолько, чтобы проследить за его источником. Он встал. Рэнго тоже. Они оделись и пошли дальше. Последняя часть полудня ушла на бесконечный подъем по местности, усеянной острыми скалами. Однажды, когда они остановились передохнуть, Рэнго сказал:
— Мист Ран, это Ласт Ридж [2].
Ран пробормотал, что он очень рад, что этот кряж последний, и это известие добавило сил его уставшим мускулам. Он долго не поднимал глаз, пока Рэнго не остановился, дыша со свистом. Ломар медленно поднял голову. Взгляд его следовал за указывающим пальцем проводника.
С того места, где они стояли, местность плавно понижалась, уходя за горизонт. Под ними на неизвестное расстояние растянулась огромная равнина; на горизонте она смыкалась с небом.
И направо, и налево, вперед и назад, сколько хватал взгляд, она вся была покрыта пламенеющими краснокрылками.
Долго стоял он в удивлении перед этой огромной, неисследованной, неизвестной местностью. А потом (впоследствии он упрекал себя за это… он все-таки в глубине души оставался гильдсменом: искал источники для увеличения добычи. Как говорил их инструктор в Академии: «Что такое человек? Человек — это торгующее животное») он гневно сказал:
— Почему вы не собираете краснокрылку… здесь?
— Здесь! Здесь!
— Посмотри здесь ее сколько! Почему…
Рэнго смотрел на него с открытым ртом, явно ошеломленный.
— Но… но, мист Ран… это же земля рорков! Это Роркленд. Когда наступит холодный период, мы придем сюда. Но не сейчас, мист Ран, не сейчас.
Роркленд! Страна рорков. А рорк был чудовищем, проклятием, дьяволом, ночным кошмаром.
— Есть ли здесь рорки, как ты думаешь? Внизу? Можно ли их увидеть?
— А. Пауки. Хотите увидеть. Возьмите-ка стекло.
Стекло… может, Рэнго имеет в виду зеркало? Значит, нужно повернуться и смотреть на отражение? Неужели рорк превращает всех своим видов в камень, как Медуза Горгона? Ломар не понимал, пока ток не показал на его бинокль. Тогда он расстегнул на поясе чехол и поднес инструмент к глазам. Краснокрылки больше не были единой алой массой; растения казались больше, толще, чем в Токленде.