Вдруг раздался знакомый звук – как будто кто-то провел металлом по камню. Никита обернулся и заметил, что темная фигура, лица которой он не видел, направляется к нему. Звук шел именно от нее! Словно… Словно этот некто идет по коридору, ведя стальным крюком по стене…
Фигура взмахнула рукой, и, рассекая воздух, нечто круглое полетело в сторону Никиты. Затем шмякнулось на пол и подкатилось к ногам молодого человека. Содрогаясь, он уставился вниз.
Перед ним лежала голова. Человеческая голова, аккуратно отделенная кем-то от туловища. Голова Оксаны.
Несколько неимоверно долгих мгновений Никита тупо смотрел на голову, на приоткрытые накрашенные глаза, на розовые губы, на кончик малинового, вывалившегося изо рта языка. А затем заорал и принялся с утроенной силой расшатывать решетку.
Мерзкий звук все нарастал. Снова обернувшись, Никита увидел, что приближающаяся фигура облачена в некое подобие черного плаща с капюшоном, который полностью скрывал лицо. В правой руке столь странно одетого человека что-то блестело. Приглядевшись, Никита понял, что именно, – стальной крюк. Крюк, которым субъект вел по каменной стенке, отчего по подземелью и разносился кошмарный скрежет.
На глаза Никите навернулись слезы, его душили рыдания. Это не могло быть правдой, никак не могло! Однако он находился в подземелье, дорогу к свободе ему отрезала металлическая решетка, у его ног лежала отсеченная голова Оксаны, а на него надвигался… не кто иной, как дядя Крюк. Маньяк, убивший никак не меньше двадцати семи человек, а вероятнее всего, гораздо больше! Маньяк, которого облили бензином и подожгли, после чего он с тридцатиметрового обрыва сиганул в Волгу! Маньяк, который умер ровно двадцать пять лет назад!
Никита изо всех сил навалился на решетку, и та подалась. Скрипя, оторвалась от пола. Молодой человек быстро вставил в образовавшуюся щель ногу, а потом рванул решетку вверх. Повалившись на грязный каменный пол, он выкатился из-под решетки, после чего та с грохотом снова обрушилась на пол. Тяжело дыша, Никита глянул на фигуру, находившуюся всего в каких-то нескольких метрах от него. Так и есть, вместо правой руки у облаченного в черный плащ с капюшоном типа был сверкающий стальной крюк!
Заорав, парень побежал к лестнице. Больше всего он опасался того, что дорогу ему отрежет еще одна решетка или люк окажется закрытым. Но его страхи были напрасны – несколькими мгновениями позже Никита была уже в часовне. И вдруг до него снова донесся отвратительный скрежещущий звук! Ясно: наверняка дядя Крюк тоже покинул подземелье, так как оттуда имелось два выхода – один по коридору, а другой – из комнаты, откуда лился свет.