Женщина, вскрикнув, бросилась бежать по коридору. Она совершенно обезумела от ужаса. Ей хотелось одного – остаться в живых… Вывернув из-за угла, госпожа мэр вдруг налетела на кого-то – она была уверена, что именно на маньяка. Что дядя Крюк, преследовавший ее и минуту назад бывший с другой стороны, неведомым, мистическим образом прошел сквозь стену и теперь поджидал ее за поворотом.
И только мгновение спустя Екатерина Станиславовна поняла, что перед ней никакой не дядя Крюк в черном балахоне и со стальным крюком в рукаве, а полная пожилая врачиха в далеко не самом белом халате.
– Что случилось, Екатерина Станиславовна? О, да на вас лица нет! – произнесла она ласковым голосом, беря госпожу мэра за запястье. – И пульс у вас заоблачный… С вами все в порядке?
Стекольщикова вырвала руку и с трудом выдавила из себя:
– Да, со мной все в полном порядке, благодарю. Ну и больница у вас – настоящий лабиринт! Никак не могу найти выхода.
– Выход вон там, – пояснила врачиха, указывая на деревянную дверь со стеклянными вставками. – Спуститесь по лестнице, пройдете мимо дежурного – вот вам и выход! Разрешите предложить вам успокоительного чаю? Кто же вас так напугал-то?
Но госпожа мэр уже оправилась. Страх отступил, и Екатерина Станиславовна проклинала себя за секундную слабость. И как она могла позволить эмоциям взять над собой верх?
– Благодарю вас, – произнесла мадам Стекольщикова надменно, брезгливо подумав о том, что за чай (наверняка дрянной, дешевый) и из каких именно чашек (уж точно плохо вымытых и с трещинами) предлагает ей врачиха. – Однако мне пора. Всего наилучшего!
Она направилась к выходу, а врачиха, качнув головой, тихо пробормотала:
– Эх, Катя, Катя… Пытается делать вид, что у нее все в порядке, а сама на грани нервного срыва. Еще бы, такое горе с сынком!
Лестница была погружена во тьму. Екатерина Станиславовна напрасно щелкала выключателем – лампочка упорно не зажигалась. Госпожа мэр хмыкнула – вот оно, недофинансирование системы здравоохранения!
Она быстро спустилась по лестнице, стараясь не думать о том, что в темноте притаился дядя Крюк. Все это ерунда и бред! Ведь она отлично знает, что дядя Крюк мертв, убит в ту приснопамятную ночь… ровно двадцать пять лет назад…
Наконец Екатерина Станиславовна оказалась на первом этаже, где было светло. Миновала дежурного, слегка кивнув ему, но тот вскочил с места и бросился, обогнав ее, отпирать входную дверь.
Стекольщикова вышла на свежий воздух. Стрекотали цикады, в теплом воздухе плыл цветочный аромат. Откуда-то – видимо, с Волги – дул свежий ветерок. Мысли градоначальницы снова вернулись к дяде Крюку. Да, все считают, что маньяк завершил свой бренный путь в реке, но это не так. В ту давнюю самую короткую ночь года, которая ей самой и ее друзьям, членам кружка «Победи дядя Крюка!», показалась нескончаемо долгой, им пришлось многое пережить и стать свидетелями незабываемого кошмарного представления. Тогда…