— Вообще-то, я учился с топором и мечом… — заметил Стиг. — И мог бы… — Глаза гнома за сильно увеличивающими линзами, воинственно блестели.
— Дорогой друг, ты поражаешь нас всех своими талантами.
Гном попытался пнуть Гийома, но тот прыгнул через две ступеньки и был таков.
Пока они переругивались, сотрясая почти пустое здание своими воплями, Эрин вела меня за руку. Я почти целиком поправился. Мне было так хорошо, что я включил ПЖ, надеясь услышать от него добротный комментарий.
Изучив все, что пропустил, при помощи чтения моих мыслей, искин сказал: "Зря ты во все это ввязался. Ты идешь на поводу у аборигенов, и ни к чему хорошему это не приведет, помяни мое слово… Лучше бы занялся главной проблемой: ремонтом корабля!"
"Если скажешь, как его починить, я тут же это сделаю!"
ПЖ промолчал.
Мы вышли во двор общаги, где нас ждали взятые на прокат из конюшни Академии лошади. Две штуки. Персональную мне не доверили — Эрин сказала, что повезет меня как раньше, во избежание неприятностей. Я не возражал, зато гном, которому предстояло сидеть позади Гийома, устроил скандал. Обращался он почему-то больше к администрации ШАМ, которая до сих пор не позаботилась о том, чтобы завести для гномов-студентов пони.
Эрин выслушала умника и сказала, что если он не намерен ехать, пускай остается. Стиг Лафлин пробурчал, что подаст в суд и что всю жизнь мечтал обнимать Ги-Ги, подчинился командирской воле чародейки.
Прошло немало времени, и мы, наконец, взгромоздились в седла. Было, надо заметить, весьма неудобно, учитывая, что приходилось волочить с собой еще и рюкзаки с инвентарем. Его набралось много. Эрин взяла все, что предположительно могло пригодиться в форс-мажорной ситуации.
Поехали. Из ворот в такой поздний час нас выпустил ворчащий сторож. За свои старания получил мелкую монетку.
Не буду описывать наш путь по городу подробно. Не особенно он отличался от поездки, предпринятой утром, только в темноте и в обратную сторону. Вонища осталась той же самой. Еще монетку, на этот раз серебряную, пришлось отдать стражникам у ворот. И вот, покончив с формальностями, наша процессия выехала на дорогу.
Я страдал, как всякое цивилизованное существо, оказавшееся на самом дне варварства. Ночная поездка на лошадях — это явно не слишком полезное для плонийского организма занятие. Уже через час я почувствовал, как боль растекается по телу. Стреляло в пояснице, спину сковало, бедра ныли. Трясучка и необходимость изо всех сил держаться за Эрин, выпили из меня все соки. В конце путешествия я потерял ощущение реальности. Мне мерещились широкие подвесные эстакады, транспорт на антигравитационных подушках, глайдеры, скутеры, индивидуальные джет-паки и прочие высокотехнологические прелести, изобретенные умными расами для преодоления пространств. Из всех нецивилизованных способов перемещения хуже езды на лошади могла быть только пешая прогулка. Мы, плонийцы, вообще редко самостоятельно куда-нибудь передвигаемся, только при помощи разных устройств. Хорошо это или плохо в общекосмическом смысле, не знаю, но сейчас я мог сказать однозначно: я отдал бы полжизни за старенький скутер-антиграв. Едешь себе, нигде не трясет, не болтает, паришь над землей, словно…