Отэм набрала пригоршню пены, подула на нее и смотрела, как разлетаются тоненькие хлопья. Словно падающий снег… Перед глазами встала та ночь с Брайаном. Она вспомнила, как стояла у окна, глядя на снежинки, кружившиеся на ветру. Вспомнила Брайана, вытянувшегося на постели… И вот теперь, десять лет спустя, Отэм вдруг возникла ниоткуда в качестве его мачехи.
От этой мысли она рассмеялась вслух.
– Что смешного? – спросил Дуглас, который вошел через свою гардеробную и стоял около ванны.
Вздрогнув от неожиданности, Отэм села.
– Пузырьки. Они меня щекочут.
Он присел на край ванны, вытер ей лицо и нежно поцеловал в губы.
– Итак, какие козни мы затеваем сегодня?
– Обычные. Я недавно видела Харриет. Какие козни затевает она?
Дуглас слегка улыбнулся, погрузил пальцы в пену и провел ими ей по щеке.
– На Джорджа обрушилась инфляция. Он сказал Харриет, что не может позволить себе отправить ее, как обычно, на зиму в Европу. Бедняжка пришла сюда, требуя, чтобы я платил ему больше.
– Сдается мне, что ты сказал «нет». Какой-то она была невеселой, когда я ее встретила.
Он кивнул:
– Независимо от того, сколько денег я даю своим братьям, они неизменно находят способ потратить их.
– Дэйл тоже?
– Нет. Дэйл предпочитает жить просто.
Отэм взяла комок пены и положила его себе на грудь.
– Кстати, о Дэйле. Я сегодня была в парикмахерской и слышала, как какие-то женщины говорили о нем. Они шептались и смеялись над его любовницей. – Она посмотрела на Дугласа с невинной улыбкой. – Я и не знала, что у Дэйла есть любовница. Ты не знаешь, кто она?
На его лице по очереди появилось несколько злобных гримас.
– Нет, – ответил Дуглас, – я ее не знаю.
Он резко поднялся и быстро вышел из комнаты.
Отэм поспешно вылезла из воды, схватила полотенце и прошла за ним через смежные ванные комнаты. Она остановилась у двери, через которую услышала, как Дуглас в своей комнате набрал номер телефона и низким, но холодным и твердым голосом приказал Дэйлу приехать в Дом Осборнов.
Отэм повернулась и медленно возвратилась к себе. Она дала Дэйлу необходимый толчок, в результате которого он кинется к Бобу. Скоро доля акций шахты, принадлежащая Дэйлу, перейдет к ней, однако никакого триумфа Отэм не испытывала.
С того места, где Отэм стояла у выхода на террасу, она хорошо видела и слышала двух мужчин в кабинете. Дуглас с лицом, искаженным гримасой отвращения, орал, что Дэйл – больной никчемный урод, дегенерат, которого необходимо изолировать от порядочного общества. Дэйл возражал: мол, единственно, чего он просит, – это оставить его в покое.