– Двести пятьдесят!
– Прекрати, – одернула подругу Фили, но румянец стал постепенно возвращаться на ее лицо. Она оглянулась посмотреть, кто вступил в спор с Эллен. Спустившиеся с Пригорков отцы семейств хранили молчание. Видимо, конкурент Эллен очень незаметно подавал знаки леди Белль.
– Туриста фунтов, – тем временем объявила хозяйка, и Эллен подумала, уж не сама ли владелица поместья состязается с ней.
– Триста пятьдесят!
– Четыреста!
– Пятьсот! – Эллен не представляла, надолго ли у нее хватит нервов. Таких трат ее бюджет не выдержит. Это будет невосполнимая брешь в сбережениях, с таким трудом отложенных для кругосветного путешествия.
– Семьсот пятьдесят! – ответила леди Белль.
– Остановись, – шепнула Фили, но было уже поздно.
– Тысяча! – заявила Эллен.
– Одна тысяча фунтов! – объявила леди Белль. – Кто больше?
В зале воцарилась тишина.
Ужас охватил Эллен. Господи, что она натворила?
– Одна тысяча пятьсот фунтов, – из первого ряда раздался глубокий низкий голос с оксфордширским акцентом.
Лицо Фили, недавно такое бледное, пылало огнем.
– Накинь еще, – прошипела она Эллен.
– Я не могу. У меня нет столько.
– Итак, тысяча пятьсот фунтов… Слово за вами, молодая леди. – Ее светлость посмотрела на Эллен.
– Ну прошууууу тебя, – канючила Фили капризным голоском маленькой девочки.
Но Эллен не хотела больше рисковать. Она и так зашла слишком далеко. Как бы сильно она ни любила Фили, не могла же она вместо путешествия потратить все деньги на свое глиняное изваяние.
– Итак, тысяча пятьсот фунтов раз, тысяча пятьсот фунтов два, тысяча пятьсот фунтов три… Продано мистеру Гейтсу.
– Приехали, большое спасибо. – Фили со злостью откинулась на спинку стула. – Ненавижу возиться с бородами.
Эллен взглянула на Фили, не в силах поверить: неужели просто из-за нежелания изображать растительность на мужских лицах та предпочла бы ее разорить?
– Может, он хочет заказать бюст жены? – попыталась Эллен ее утешить.
– Еще чего не хватало! Тогда я на глине разорюсь – посмотри на нее, какая туша, – безжалостно ответила Фили, не скрывая крайнего недовольства.
Эллен молча погрузилась в свои чувства: смесь обиды и недоумения, и не заметила, как завершилось состязание между местными мужьями, стремившимися приобрести для жены целый день в обществе сэра Джона на королевских скачках.
– Итак, пять тысяч триста фунтов! Продано мистеру Хитон-Джонсону! – подытожила хозяйка. – Поздравляю вас. Можете доверить моему мужу что угодно, даже свою жену, только умоляю, не одалживайте ему денег на тотализатор. – Леди Беллинг очень удивилась, услышав смех в зале: она говорила абсолютно серьезно. Она ударила молотком в гонг, требуя внимания. – Благодарю вас, леди и джентльмены. А теперь объявляется пятнадцатиминутный перерыв. В оранжерее вас ждут напитки, а ровно в девять вновь встречаемся здесь.