Хлопчик мнется.
– Что «только»?
– Их командир бабу хочет...
Заместитель начальника по быту Павло Григорьевич усмехается.
– Ну и что тут хитрого? Определи его на ночлег к Вальке в четвертую – и все дела. Только Сеню предупреди, чтобы все культурно – без скандалов и драк...
Полог распахнулся, и в палатку заглянул низкорослый курносый паренек в зимнем камуфляже и солдатской ушанке. Это был младший брат Василя, он же, по совместительству, помощник начальника по общим вопросам.
– Пошли, шеф, там хозяин подъехал, – деловито просипел он, шмыгая носом.
«Начальник Майдана», накинув на крутые плечи потертую короткую дубленку, вышел в ночь за братишкой. Лавируя между искрящими кострами и пробираясь сквозь смех, визг, ругань, гитарные аккорды, песни и заумные речи, они медленно шли к окраине лагеря.
– А что, Сашок, ничего тебе это не напоминает? – неожиданно спросил Василь и добродушно улыбнулся.
– Чего? – Провожатый зажал нос пальцем и натужно высморкался.
– Взвейтесь кострами, синие ночи! – пропел «начальник майдана». – Песня такая была, помнишь? Я ведь с молодежью работал. Чего такой угрюмый?
– Не до песен мне... Простыл сильно... Еще пару дней в палатке, и воспаление легких обеспечено...
– Не ссы, прорвемся! – Василь ударил Сашка по спине. – Выпей горилки с перцем, все и пройдет!
Через пару минут они подошли к большой зеленой палатке, явно армейского образца, распластавшейся в последнем ряду временного городка. У входа стояли два плечистых парня в камуфляже. Сашок заговорил с ними, а Василь, предупреждающе покашляв, вошел внутрь.
– Здравствуйте, Адил Алиевич.
В торце хлипкого столика на дешевом пластмассовом кресле по-хозяйски расположился основательного вида плотный кавказец. Тщательно расчесанная прядь волос прилипла к высокому потному лбу, на кончике мясистого крючковатого носа поблескивали похожие на пенсне узкие складные очки. Мясистые щеки, двойной подбородок, властный взгляд... Сразу было видно, что он из породы начальников и привык заседать не за такими столами и не в брезентовых палатках.
– Здорово, Василь! Сидай, – Он снисходительно указал на стул рядом с собой. – Как дела?
«Начальник Майдана» вмиг потерял свою бесшабашность. Он выдохнул, уменьшил прямизну спины, ширину грудной клетки, смиренно погасил взгляд и подсел к столу.
– Трудно, Адил Алиевич. Очень трудно. Народ неуправляемый, то драки растаскиваем, то пьяных успокаиваем. Холодно, опять же, многие простудились, недовольны, ругаются... Керосинки в палатках жгут, в любую минуту погореть могут. Живу, как на вулкане...