А он уже ждал. Когда Лада набрала код квартиры, тяжелая дверь подъезда открылась мгновенно. Саша стоял у лифта на пятом этаже, безумно счастливый, с шальными глазами. Он схватил ее за руку, выдохнул: «Пришла?» и потянул за собой. В полумраке прихожей, не зажигая света, они стали целоваться. Ее словно накрыло морской волной: в глазах защипало, губы стали солеными, в висках гулко застучала кровь. Наконец, с трудом оторвавшись от нее, Саша с гордостью повел показывать квартиру. Пахло свежей краской и древесиной. Мебель была новенькая, с иголочки, и дорогая. Она поняла: Серебряков богат, очень богат. Но какое ей дело до этого? В большой комнате на столе красовался огромный букет роз. Пятнадцать.
– По числу лет, которые мы не виделись, – улыбнулся Серебряков. – Я тебе должен за каждый год.
Голова у нее кружилась. Разве ей было плохо без него? Хорошо. Но скучно.
– Я не все успел, – сказал Саша, заметив ее смущение. Мебель привезли только вчера, да и то не всю. Это, конечно, не то, к чему ты привыкла, но все здесь будет, как ты захочешь. Не стесняйся. Ты королева. Приказывай!
Какая женщина сможет устоять?
– Саша, что ты задумал? – испуганно спросила она. Слишком он был напорист, Александр Серебряков.
– Решил сделать то, что должен был сделать много лет назад: жениться на тебе. Иди сюда, любимая…
– Подожди. Почему ты думаешь, что это нужно?
– Потому, что я так хочу. И ты этого хочешь. Разве ты меня разлюбила за те два дня, что мы не виделись? – он посмотрел на Ладу с насмешливой улыбкой. Желтые волчьи глаза похолодели, взгляд стал настороженным.
– Нет, я не разлюбила тебя ни за два дня, ни за пятнадцать лет.
– Тогда иди сюда. – Он протянул руки.
Какая женщина сможет устоять? Даже если она королева. Прежде всего она женщина. Александр Серебряков чувствовал свою силу. Оказавшись с ним в постели, Лада сразу поняла, что женщин у него было много. Муж, который любил ее безумно, всегда был сдержанным. И щадил ее чувства. Теперь она поняла, что не надо было этого делать. Не надо сдерживаться. Сначала ее напряжение нарастало. Словно бы женщина превратилась в гитарную струну, которую все натягивали и натягивали. Пока не натянули до отказа. И прозвучала самая высокая нота. Она вскрикнула. Струна лопнула, она мгновенно расслабилась и на миг почувствовала себя опустошенной. Но только на миг. Потом возникло пьянящее чувство легкости. Ее невесомая оболочка парила в небесах – потолок в комнате был голубого цвета.
– Люблю тебя, – шепнула она.
– Тебе понравилось?
– А разве об этом спрашивают?
– Ты должна мне все говорить. Иначе как я узнаю, что тебе приятно, а что нет?