– Отлично, - кивнул он. - Слезы высохли, и ты выглядишь так, будто готова кого-нибудь убить. Пока дело не приняло трагический оборот, мне лучше воспользоваться окном.
Ее глаза расширились.
– Но ты же не собираешься…
– Если уж рисковать, то лучше снаружи, чем внутри. Терпеть не могу замкнутого пространства. - Не обращая внимания на Элизабет, лишившуюся дара речи, Нортхэм подошел к окну, распахнул его и высунулся наружу. - На вид не так уж и страшно. Если Джентльмен смог забраться по стене, значит, я смогу по ней спуститься.
– Элизабет! - снова раздался настойчивый стук. - Пойду позову Дженнингса, чтобы принес ключи. Я беспокоюсь за твою безопасность.
Нортхэм, одна нога которого уже болталась по ту сторону окна, помедлил, оглянувшись на дверь. Затем взглянул на Элизабет, как бы спрашивая: нельзя ли проскользнуть в коридор?
Она покачала головой.
– Слишком рискованно. Наверняка там кто-нибудь есть.
Словно в подтверждение ее слов дверь снова затряслась.
– Элизабет! - На сей раз это был звучный голос барона, правда, слегка приглушенный толстыми дубовыми панелями. - Элизабет! Подойди к двери!
Глаза Элизабет метнулись к деревянной обшивке стены, где стоял туалетный столик. Проследив за ее взглядом, Нортхэм сразу догадался, чего она опасается. Леди Баттенберн могла попасть в комнату своей подопечной, не прибегая к услугам дворецкого. Элизабет снова повернулась к нему с умоляющим выражением на лице.
Но, как выяснилось, не для того, чтобы просить его уйти.
– Не делай этого, - прошептала она. - Ты можешь разбиться. Сейчас же слезь с окна.
Нортхэм бесшабашно улыбнулся, приятно удивленный, что она о нем беспокоится.
– Ничего со мной не случится. - Он искренне на это надеялся. Выглянув в окно, он оценил результат падения на землю в несколько переломов, включая шею.
Глубоко вздохнув, он перебросил через подоконник вторую ногу. Этот шаг заставил Элизабет действовать.
– Прошу тебя. - Она схватила его за рукав. - Если ты упадешь…
Нортхэм посмотрел на ее изящную кисть. Пальцы так крепко вцепились в ткань его сюртука, что побелели костяшки пальцев. Он поднял локоть и поднес ее руку к губам, запечатлев на ней поцелуй. Взглянув на Элизабет, он увидел, что она наблюдает за ним с выражением, близким к восхищению. Он даже пожалел, что не умеет ходить по воздуху.
Внезапно нога его соскользнула, и он повис, цепляясь за подоконник. Только его голова и плечи оставались в комнате. Элизабет выпустила его рукав и прижала ладони ко рту, заглушив испуганный крик. Нортхэм замер, размышляя над своим незавидным и довольно унизительным положением.