– Кого ты видела? – медленно проговорил он. – Кто это был? Отвечай, или я убью тебя на месте! Твой муж мертв, и ложью ты не смоешь с него позора. Отвечай!
– Его друг… друг! Он водил его в храмы, а потом… потом стал приносить некоторые вещи… это были вещи из Хуско. Выпивка… всякие безделицы.
– Он приносил оружие из Хуско?
– Нет, оружия я не видела. Это была всякая ерунда – маленькое радио, карманный молитвенник, что-то еще, я уже не помню… он умер, умер месяц назад, и его похоронили за городом, на погосте Блетто, там, где хоронят бродяг.
– Он был бродягой?
– Я слышала, что у этого парня не было семьи, и родом он откуда-то с запада. Его звали Эмнум, и больше я ничего о нем не знаю, поверьте мне!
Белласко понял, что девушка находится на грани истерики, и сделал Ракши знак замолчать. Взволнованный патриарх согласно кивнул, глядя на доктора со смесью страха и почтения во глазах.
– Теперь я попрошу высказаться вашего сына и племянника. Вы, Баррат, также ничего не знали о связи убийцы с вышеупомянутым бродягой Эмнумом или же какими-либо иными подозрительными лицами?
– Юнгвир никогда не посвящал нас в свои дела, – с испугом вскинулся Баррат. – Они с Энвиз жили на своей половине дома, у них отдельный вход, и я, бывало, не видел Юнгвира неделями. Я знаю, что он часто ходил в храм Рыжей Горы и еще в храм Прибытия, но с кем он там имел дела, мне не ведомо.
– Вы, Ансам, готовы заявить то же самое?
– Да, почтенный господин. Однажды, правда, я был с Юнгвиром на молебне в храме Рыжей Горы, а потом мы принесли жертву на могиле его родича, что располагается с южной стороны храмовой стены, но при мне он там ни с кем не имел ни разговоров, ни каких-то других дел. Да и не стал бы Юнгвир знакомить меня со своими друзьями – он был настолько скрытен, что даже мать его, посещавшая нас в Дни Поминовений, жаловалась, что давно уже перестала понимать собственного сына.
Коротко вздохнув, Белласко посмотрел на Ланкастера, и тот утвердительно опустил веки. Тогда доктор выключил запись и повернулся к семейству Ракши ур-Камона:
– Примите мою благодарность. Тело Юнгвира, если вы не возражаете, останется на некоторое время здесь. Думаю, что уже послезавтра вы сможете получить его обратно. Заверяю вас, что никаких действий, оскорбляющих ваши религиозные чувства, с ним производиться не будет – мы вообще не станем в него вторгаться, у нас достаточно других методов обследования.
– Вы можете держать тело столько, сколько потребуется, господин! – воскликнул патриарх, поднимаясь из кресла. – Мы не можем иметь к вам никаких претензий! И… разрешите мне задать вам личный вопрос, почтеннейший господин доктор – в городе ходят слухи, что из-за проклятого Юнгвира вы можете свернуть свою деятельность, уйти отсюда. Это так?