У Мерседес перехватило дыхание, и все тело пронзило небывалое острое ощущение.
Она вся выгнулась под ним дугой, и тогда он выпустил сосок.
- Ты не ответила на мой вопрос, - сказал он. И снова все ее тело напряглось, но лишь на одну секунду. В следующее мгновение она сжала кулаки и стала молотить его по груди и плечам, так что у него не было иного выхода, как снова прижать ей руки. Мерседес уперлась пятками в матрас, подпрыгнула вверх и резко развернулась, почти сбросив его с себя. Этот успех вдохновил ее еще на одну попытку, еще.
Колину оставалось только ждать. В конце концов, она затихла, но не столько сдалась, сколько устала. Он еще слышал ее шумное дыхание, но лицо уже успокоилось. Одна лишь тоненькая складочка между красиво очерченными бровями выдавала ее напряжение. В ясных серых глазах застыла настороженность.
- Не обижай меня, - тихо попросил он.
- Не понимаю, о чем вы говорите.
Колин еще сильнее сжал ее запястья. И только увидев, как она вздрогнула и сморщилась от боли, понял, что он делает. Он тут же ослабил пальцы, но не совсем освободил ее руки.
- Не надо так, Мерседес. Скажи мне.
В горле у нее застрял комок слез. Она не могла из-за этого вымолвить ни слова.
Колин понял ее молчание как отказ, а пристальный взгляд сухих, без слезинки, глаз воспринял как вызов. Он тихо выругался.
- Тебя нужно обязательно припереть к стенке? - спросил он. - Я видел, как ты достала гроссбух и что произошло потом.
Мерседес отвернула лицо. Она не смогла сдержать тихий, безнадежный стон отчаяния.
- Теперь тебе легче признаться в том, что ты сделала? - спросил он.
Он отпустил ее руки и, вытянувшись рядом с ней, легко взял в ладони голову и нежным движением повернул ее лицом к себе. Большим пальцем обвел линию ее нижней губы. Ее шелковые волосы коснулись его рук, как тончайшая паутина.
Голос Колина был спокойный и немного хрипловатый.
- Единственное, что изменилось: теперь ты знаешь, что я знаю.
Она прикусила нижнюю губу. Он закрыл ее рот своим. Поцеловал ее раз... два. Потом еще, более глубоко, пытаясь добиться того отклика, которым она уже одарила его однажды. Ее губы стали мягкими и раскрылись. Она тронула кончик его языка своим, прежде чем он успел его убрать.
- Мерседес!
Он спокойно произнес ее имя, ничего не добавив. Но она уже знала, чего он от нее ждет, независимо от того, спросил он или нет.
- Две тысячи фунтов, - ответила она. Она пристально смотрела на него, ожидая, что сейчас он замрет от изумления, возмутится или выругается. Но ничего подобного не произошло. Колин даже не шелохнулся.