— Я, помнишь, еще в начале девяностых по почте заказывал, — сказал хозяин гостю, разглядывающему коллекцию, почти на ухо.
— Да, Николаич, помню, помню… — Иван Дмитриевич по-доброму усмехнулся. — Суть не пол зарплаты спускал. Ты еще жаловался, что жена пилила.
— Ага, пилила. Еще как. А сама, главное, все давно прочитала и скулит, мол, "книги закончились, почитать нечего".
— Женщины… — философски отозвался гость.
Большой плазменный телевизор показывал, как здоровенный крокодил плавно подплывал к антилопе на водопое и, резко атакуя, делал то, что ему полагалось делать по профессии. Стоящий у дивана светлый деревянный столик усилиями бегавшей на кухню и обратно хозяйки стал заполняться разными закусками. Тут были и маринованные грибочки, и колбаска, и овощная нарезка. Вскоре появилась и запотевшая бутылка водки.
— Ты надолго, Иван? — громко поинтересовалась хозяйка. — У меня плов почти готов. Полчасика подождать надо.
— Подожду, Аленушка, подожду, — ответил гость. — Давно не едал твоего фирменного плова. С бараниной?
— Ну а как же? — весело послышалось с кухни.
Мужчины уселись возле столика. Хозяин, выключив звук телевизора, деловито разлил по первой рюмке.
— Алена, ну ты иди хоть, выпей с нами, — прокричал он.
Беседа лилась неспешно, прерываясь незамысловатыми тостами и какими-то веселыми бытовыми воспоминаниями. Вскоре появился плов, один запах которого заставил мужчин отключиться и минут десять наслаждаться изысканным блюдом. Такой вкусный плов готовился только в этой семье. Про то Ивану было известно еще с молодости, когда у него даже своего жилья в столице не было и не предвиделось в перспективе. Да, честно говоря, о таких вещах тогда как-то и не думалось. Все мысли — о работе, о деле. Лишь периодические напоминания жены о "нечеловеческих условиях существования в общежитии" напоминали капитану о том, что в Москве "стоял жилищный вопрос", который, как и в тридцатые годы, все еще портил жителей столицы. В те годы Петр Николаевич частенько приглашал его на обед. Правда, жил он тогда на Солянке. От работы пешком — всего ничего.
— Ну ладно, ребята, пойду чай заваривать. — Хозяйка встала из-за стола и скрылась на кухне.
— Я по делу к тебе, — после недолгого молчания, просительным тоном тихо сказал Иван Дмитриевич.
— Да я уж понял… — вздохнул Петр Николаевич. — Просто так-то не заходишь…
— Ну, прости, Петя. Ты ж все знаешь. Сам-то пока в обойме был, много по гостям расхаживал?
— Да… Дела наши грешные…
Мужчины стукнулись рюмками и молча выпили. С кухни слышался глухой звон посуды, о чем-то вещал телевизор. Алена Игоревна хозяйничала. Здоровенный черно-белый кот, лежа на кресле, надменно смотрел на собеседников, изредка позевывая.