— Пойдем, чудовище-тян. Расскажешь о своем житье-бытье, — я протянула брату руку, заботливо отряхнула рубашку. Конечно, как меня дома нет, так никто пропылесосить и не удосужился. — Я так рада тебя видеть, ты бы знал…
— Я знаю, — буднично овтетил он, улыбаясь одними глазами.
Эмпат — с довльно средним потенциалом, как я теперь вижу. Несмотря на его дар сопереживать любым человеческим эмоциям в полной их остроте, в нашем детстве были и ссоры, и драки, и споры, перераставшие всё в те же драки. Но только друг другу мы могли поведать детские секреты, пожаловаться на разбитое — в очередной раз — сердце, поделиться мечтами о кругосветном путешествиии.
— А помнишь?.. — начал брат, но его перебила мама.
— Ну-ка, все разговоры после ужина. Лаэли, хорошо, что ты пораньше.
Пожала плечами, старательно забывая о случае, который и вынудил меня придти домой раньше назначенного часа.
Потом мы перешли в гостиную, и брат достал кипу фотографий. Я устроилась поудобнее в кресле в предвкушении нескольких часов тихих семейных посиделок, но неожиданно Макс поднял глаза и подмигнул мне:
— Чуть не забыл. Поздравляю тебя, сестренка!
— Спа… - начала было я, размышляя, с чем это он меня поздравляет. Вроде про сессию и курсовую я даже родителям ничего не говорила. Мамино странно искривившееся лицо и отцовское покашливание сказало младшему поколению Стрекоз, что что-то было не так.
— Кажется, — сладким голосм начала я, — от меня что-то скрывают. Да, братик?
— Да нет, что ты! — вспыхнула мама, но было поздно, и она распылалсь в широкой улыбке. — Ну прости, Лулу, мы не смогли держать в серкте твои планы на лето. Мы так за тебя рады!
Мои планы? Никогда не думала, что перспектива летней практики у эльфа на куличках может привести маму и брата в такое идиотски-радостное состояние…
ДАРМ'РИСС
Только за полночь я вырвался из ласковых и цепких лапок Медианы. Не то что бы я очен ьуже старался… Просто мы договорились встретиться с Алхастом в Башне Черного Дерева — уединенного места, открытого в начале года Янушем и Лаэли. Пролюбовался напоследок на спящую Медиану — она была так по-детски безупречна во сне — натянул что-то, попавшееся под руку и выскользнул из башни.
— Ну ты и горазд… — начал Алхаст, но поперхнулся и расплескал неизменное вино.
Причина его веселья стала очевидна, когда я рассмотрел рубашку, которую надел несколько минут назад. Хорошая такая рубашка, сиреневого шелка…. ночная. Женская, вне всяких сомнений. Но достаточно просторная, чтобы вместить меня.
— Отличный фасон, — давясь смехом, прокомментировал друг. — Рюшечки так идут твоему мужественному подбородку.