— Что? — Пожилая дама выпрямилась и подобралась, словно кошка, которой предложили что-то несъедобное. — Объясни-ка получше.
— Я пожала ему руку. Князю клана Ноколай. При том ничего не почувствовала, — Она выразилась не совсем верно. И покраснела. — То есть я хочу сказать, что не ощутила магии. Мне нужно знать почему. Если я теряю способность…
— Ты не хуже моего знаешь: можно лишиться руки пли ноги, но себя потерять невозможно.
— Тогда что же произошло?! — растерянно воскликнула Лили. — Он наследник и правая рука Ро клана Ноколай. Он лупус, но магии я не почувствовала! Я должна понять почему. Мне нужно знать, в нем ли дело или во мне. Если чувства не обманули меня, значит, он не может обращаться, то есть не может быть убийцей. Этого я никому не смогу ни объяснить, ни доказать, но плясать все равно нужно отсюда. Если я права. Я должна…
— Хватит! Ты разнервничалась. Успокойся. Я должна подумать.
Лили с трудом заставила себя замолчать. Бабушкин ноготь звенел по краешку чашки — тинг, тинг, тинг. Она сидела очень прямо, очень неподвижно. В ее глазах застыло отстраненное выражение, вокруг тонких губ залегли озабоченные складки, отчего морщины проступили более явственно, чем обычно.
Само собой, бабушка видела, в чем проблема, равно как понимала многое другое. Именно поэтому Лили пришла к ней. Магия лупуса — штука врожденная, как и способность Лили ее чувствовать. Если один мог ее лишиться, то и другой тоже сможет. Или что-нибудь другое.
— Ты правильно сделала, что рассказала мне об этом, — наконец проговорила бабушка, переходя на китайский. И резко кивнула. — Только сейчас я не могу тебе этого объяснить. Нужно спросить у… кое-кого.
— У кого? — опешила Лили. — У кого-то, кто знает…
— Не спрашивай, — решительно прервала бабушка. — Мне непросто свидеться с ним, но имеется должок… давний должок. Очень давний.
В голове Лили мелькали тревожные предчувствия. Она подалась к бабушке и коснулась ее руки. Магия морщинистой кожи иголочками покалывала ей ладонь.
— Не рискуй, пожалуйста, ладно?
Тонкие губы дрогнули, смягчились старые темные глаза. И пожилая дама ласково потрепала внучку по руке.
— Я, правда, очень тебя люблю. Но сделаю это не для тебя. Не только для тебя. А теперь, — сказала старушка, откидываясь на спинку стула, — я расскажу тебе то, что знаю о лупи.