— А мне плевать, — глаза оборотня сузились. — Я ухожу.
— Ты не хочешь узнать, как на самом деле вернуть себе тело?
— Катитесь в дьяволу, — четко проговорила Влада. И Ксюше была с ней совершенно согласна.
Никем не задерживаемые, с упрямо поднятой головй, подруги вышли в весенний вечер. Константин остался внутри.
"Ксюша, ты спрашивала, что такое предательство?" — Влада глотала непрошенные слезы.
— Это больно, — ответила девочка.
— 12 —
Школа, дом, уроки… уроки, дом, школа. Жизнь вернулась в свою прежнюю колею — так казалось на первый взгляд. Уже два дня, как ни слуху ни духу от Константина, и Влада отказалась зайти к нему в квартиру. Ксюша не настаивала.
"Он понимает, кто прав."
— И кто же?
Влада помолчала, потом нехотя ответила:
"Орден".
— Орден?! Как ты можешь такое говорить, после того, как… как… — Ксюша взмахнула руками, не находя слов.
"Тем не менее. Посмотри правде в глаза: мы обе изменились с тех пор, как нас соединили. Сильно изменились."
Нельзя было отрицать очевидное, но школьница была упряма.
— Не слишком ли много боли и лжи?
"Лекраства редко бывают приятными на вкус."
Странное дело: Кошка признавала, что она не права, и всё равно стояла на своём. Чем больше Ксюша думала об этом, тем меньше понимала подругу… но вечером её озарило. Она расчесывала волосы, медленно, глядя в зеркало, на глаза, красные от того, что вечра она опять долго плакала в подушку. Её взгляд упал на фотографию: они с Артемом стоят в парке, обнявшись, машут руками в объектив.
— Это из-за меня! — воскликнула девочка. — Влада, вот почему ты не согласилась с Высшим Орденом.
"Да ну?" — всё, что могла ответить Влада.
— Артем… всё, что он говорил и делал — только из-за чертового Высшего Ордена, потому что так ему было приказано. Он, — Ксюша приказала себе не плакать, — никогда ничего ко мне не чувствоал. Играл. Лгал — в каждом слове.
Это было больно. Ксюша чувстваола себя отброшенной игрушкой, сломанным бумажным цветком, который нужен был только для однодневного маскарада — вот она, цена всем обещаниям демона. И теперь она понимлаа, что чувствовала Влада, когда её предал Ричард…
Нет, — поправила себя Ксюша, — того, что испытала Черная Кошка, когда в ловушке, подстроенной "любимым", погибла её подруга, ей не понять.
— И слава богам, — сказала Влада, откладывая расческу, заплетая косу неумелыми пальцами. — Тебе совсем не хочется иметь дело с теми, кто так поступил с тобой.
"Верно. Но ведь твоя жизнь зависит от того, вернет ли Орден тебе тело или нет… Я потерплю."
— Терпеть унижение? Лучше смирись со мной внутри своей макушки, цапля.