– Сократ, я – Прялка. В прицел сквозь ветви вижу частично четверых. У троих «калаши», у одного «М-16». Есть у местных такое вооружение?
– Я – Сократ, – ответил Максим Васильевич через десять секунд, потребовавшихся ему для вопроса осетинскому капитану. – Местные силы самообороны вооружены в основном «АКСУ», есть в наличии «АК-74» и «АК-47»... Американских винтовок, насколько знает Саукыдзэ, не имеется. Разве что трофейная у кого-то с «трех восьмерок» завалялась. Но воевать все предпочитают, естественно, «калашами». У грузин же «М-16» частое явление. Но не торопись с выводами. Им осталось метров тридцать до места, откуда машину видно. Реагируй на то, как поведут себя... Четверг, что у тебя? Ты подошел, вижу, вплотную...
– Я – Четверг. Сократ, я их не вижу. Здесь лес густой, но просвет рядом. Выхожу на опушку. Выйду сбоку и от четверки, и от машины...
– Сильно не сближайся. Они от твоей опушки в двадцати метрах. Осторожно! Как действовать в случае обострения ситуации – учить не буду.
– Понял. Так и поступлю. – Манерой разговаривать Субботин походил на Литовченко. Может быть, даже слегка подражал.
– Я – Сократ. Жеглов, доложи обстановку.
– Я – Жеглов. Залегли с водителем в стороне от машины. Под прикрытием камней и ельника. Пока никого не видим.
– Готовься к встрече. Опасения слышал? Пусть водитель попробует определить, грузины это или осетины. И забери у него автомат. Нам лучше не шуметь у границы, когда на той стороне работает наша пара. Это ко всем относится.
– Они вышли... Водитель говорит, это грузинские коммандос... Автомат не отдает. Стрелять хочет.
– Дай в лоб, – посоветовал майор Литовченко.
– Уже дал. Обиделся парень. Волком смотрит.
– Что там коммандос?
– Я – Четверг. Вышел к опушке. Вижу их. Крепкие ребята. Один вообще слоноподобный. Машину увидели. Спрятались за елками, рассматривают.
– Я – Прялка. Занял удобную верхнюю позицию. Все они передо мной, как на шахматной доске. Совещаются. Двинулись с осторожностью. Хотят, видимо, захватить машину. Один отстал... Так... Трубку вытащил... Что-то своим сказал. Они ждут.
– Не давай ему позвонить. Все оружие с глушителями – огонь на уничтожение. И не позволить вести ответную стрельбу.
Пауза длилась шесть-семь секунд, необходимых для прицеливания. Потом наушники «подснежников» донесли приглушенную автоматную стрельбу. Дистанция позволяла стрелять прицельно. Выстрелов винтореза, имеющего усиленный глушитель, за двумя очередями слышно не было.
– Сократ, все кончено, – доложил Веретенников.
Максим Васильевич глянул на монитор ноутбука. Четыре точки все еще светились, как живые. Но подполковник знал, что спутник работает на тепло тела. А тела остывают не сразу.