«Каким же образом?» — спросил Петр Сергеевич.
Тут с дивана поднялся Владимир Иванович.
«Вы все немного ош-шибаетесь, — заикаясь сказал он, — вот я п-пишу д-диссертацию как раз по теме русской и-истории. вот мы с моим р-р-руководи-телем н-недавно обсуждали как раз этот в-вопрос. Я вам с-сейчас все объясню. Вы п-п-просто заблуждаетесь…»
«Да, да, — подтвердила Наталья Дмитриевна, — вы человек высокой цели. У вас высокая жизненная программа.»
«Спасибо,» — вежливо сказал Владимир Иванович, но продолжить не успел.
«А теперь чай,» — объявил сын, появившись в комнате с кухни.
«Так каковы же цели и средства вашего движения? — спросила Наталья Дмитриевна, — Нужно же определиться. Ведь без этого же ничего не получится.»
«Послушайте, — Петр Сергеевич мечтательно посмотрел в окно, — ведь встречаются два человека — мужчина и женщина — и мужчина говорит женщине: „Я тебя люблю“ Какие здесь цели? Какие средства? Брак это цель? Или средство? Здесь так просто не ответишь. Я написал книгу. Эта книга будет издана, возможно, при помощи мюнхенских друзей из христианской демократической партии. Регистрировать наше общество мы не будем, я поклялся, пока советская власть существует не вступать с ней ни в какие отношения. Я же и в психушке в свое время сидел.»
«Какой ужас! — сказала Наталья Дмитриевна — Подлецы! Они хотели бы и саму свободу в психушку посадить! Но настоящего интеллигента не сломишь ни тюрьмой, ни психушкой!»
«Постойте, постойте, я же хотел рассказать, — в волнении вскочил с места Петр Сергеевич, — у меня во дворе стояла березка. И она погибла. А я отломил от нее ветку, и это была просто березовая палочка. И я воткнул ее в землю и поливал. Я думал — я буду поливать ее семь лет! И она все же зазеленеет. И я поливал ее год, но ничего не произошло. Потом пришла зима, все засыпал снег, а весной я снова стал ее поливать. И вот однажды утром я увидел на ней маленький зеленый листик. Я так трясся над ним, я боялся, ведь вокруг ходят люди, бегают кошки и собаки, но все обошлось. И потом из листика получились веточки, а потом выросла целая березка. Я эту березку посвятил одной девочке, одной пионерке, — при этом Петр Сергеевич посмотрел на Марусю, — вот Марусенька знает, как мы познакомились. Я ее любил такой возвышенной любовью, я давал ей книжки читать и разговаривал с ней Я вообще люблю женщин в таком возрасте. Однажды я встретил женщину, ей было лет семь, не больше, гораздо меньше, чем Лизе, но она меня поняла, она прекрасно поняла все, что делалось в моей душе. И она меня полюбила. В таком возрасте женщинам еще не свойственно все то мелкое и низкое, что появляется в них позже. Поэтому именно в этом возрасте они для меня наиболее привлекательны. И эта женщина — звали ее Лиза — она стала со мной встречаться, и мы с ней разговаривали. Я ее всему учил. Я ее научил даже целоваться.»