По дороге обратно перед Эллой возникла барная стойка. Она, конечно, не прям вот так совсем внезапно возникла, она там со дня основания ночного клуба стояла, но вот Ёлка в нее совершенно случайно уткнулась. То ли дорогу попутала, то ли на манящий блеск латунных пивных кранов потянулась девушка — уже не важно. Дорога привела, судьба решилась.
Перед ее носом с глухим стуком возник большой пивной бокал.
— Ваше пиво, — не глядя на посетительницу, изрек бармен.
— Не. — Ёлка в меру изящно мотнула головой, изображая отрицание. — Не мое пиво.
— Вы здесь еще кого-нибудь видите? — довольно вежливо поинтересовался бармен.
Кстати, да. Концерт уже закончился, публика успела подрасползтись по углам, и в районе дислокации барной стойки народу, кроме Ёлки, не наблюдалось.
— Не, не вижу! — честно призналась девушка.
— Пиво у меня кто-то заказывал?
— Наверное… — не стала спорить Ёлка.
— И даже оплатил! — подытожил бармен.
— Что вообще хорошо! — обрадовалась за честность неведомого покупателя Ёлка.
— Так что, кроме вас, его забирать некому. Не будет же оно тут стоять бесхозным? — логично подытожил бармен.
— Это было бы святотатством! — не стала спорить Ёлка, взяла в руки ледяной бокал и пошла к себе за столик.
Хотя «пошла» — это слишком громко сказано. Потому что никуда пойти она не успела. Единственное, что смогла сделать девушка, так это резко повернуться, попытаться сделать шаг вперед и совершенно неизящно опрокинуть бокал и все его содержимое на стильную белоснежную рубашку стоящего позади нее молодого человека.
— Упс!
Именно так, заглавными буквами и не ругательным «ёпт!», охарактеризовал произошедшее пострадавший.
— Ёпт! — ответила ему виновница происшествия.
— И не говорите! Полностью с вами согласен! — вежливо поддержал беседу облитый юноша, судорожно рыская взглядом вокруг. То ли туалет искал, то ли салфетки.
— Я так понимаю, это было ваше пиво? — вмешался в диалог бесстрастный бармен.
— Чего стоишь, салфетки дай! — хором рявкнули на него пострадавший и виновница. — Ну видишь же, ёпт!.. — «Ёпт» уже Ёлка лично от себя добавила, потому как быть одной во всем виноватой ей не хотелось и надо было срочно все свалить (читай — наорать) на кого-то постороннего. Вот бармен и был назначен посторонним-виноватым.
Пока пострадавшего облепляли салфетками, пока друг перед дружкой извинялись-расшаркивались — как-то даже беседа завязалось.
— Елки-палки! — расстроенно оглядел себя мокрого и в ошметках размякших салфеток молодой человек.
— Да сам ты палка! Не такая уж я и… Палка! — обиженно оглядела свою так называемую грудь Ёлка. — Еще хуже бывает! Я видела! — И расстроилась вся ужасно…