Планкоэ, конечно, изменился, но, как и в Сен-Мало, сейчас здесь ощущались как будто бы подземные толчки, свидетельствующие о том, что жизнь скоро возродится. Вот, например, жители стали открывать ставни.
Обе девицы Вильне встретили гостей с нескрываемой радостью: от них можно было узнать последние новости. Бран Фужерей когда-то был частым гостем в салонах Планкоэ, но в последнее время что-то давно не появлялся. Что до Лауры, уже одно ее имя обеспечивало теплый прием: здесь с ее матерью не были знакомы, но знали, что свадьба дочери устраивалась в Версале, что спустя какое-то время она считалась умершей и что Мария де Лодрен вышла замуж за псевдовдовца. Но известно было и то, что мать умерла, и из деликатности этой темы не касались.
Глядя на девиц Вильне, казалось, что двоится в глазах: близнецы были так похожи, что родители, чтобы их не перепутать, в детстве повязывали одной из них на руку голубой бант. Помимо всего прочего, они были совершенно одинаково одеты, так что только самый проницательный человек смог бы с точностью определить, кто из них мадемуазель Луиза, а кто — мадемуазель Леони… Что до их возраста, его просто невозможно было определить на глаз: обе так высохли, что окончательно его потеряли.
Они вовсю старались продемонстрировать свое гостеприимство, потчуя гостей скромными кушаньями, хлебом, маслом и медом, но подавали все это на роскошных розовых тарелках времен Ост-Индской компании, которые оказали бы честь и королевскому столу. После еды, усевшись на краешки стульев и грызя что-то, как мышки, они затихли в ожидании, когда им объяснят причину, по которой гости отправились в дальний путь. Убедиться, что сестры не перешли еще в мир иной, — это само собой, но тонкое чутье подсказывало им, что это не единственный повод. Фужерей не заставил их долго ждать.
— «Друг стихии» пришел ко мне ночью, во время бури, и я приютил его до тех пор, пока он сможет снова выйти в море. Он передал мне мешок, а я привез его вам.
— Слава богу! — воскликнула мадемуазель Луиза и широко перекрестилась. — Мы так волновались, что время идет, а мы так ничего и не получаем.
— Но… вам, наверное, известно, что люди из Валя были арестованы и двое из них погибли? Молодой Шатобриан, приехав, об этом еще не подозревал. Он не мог понять, кому довериться, и отдал все мне.
— Означает ли это, что вы снова к нам вернулись, дорогой друг? — трепетно спросила мадемуазель Леони, с детства питавшая нежные чувства к этому колючему господину из Фужерея. — Как было бы чудесно!
Одним взглядом сестра словно опрокинула на нее ушат холодной воды, остудив такой нескромный пыл: она могла терпеть влюбленность Леони в мужчину, которого сама слегка недолюбливала, только при условии, что та будет держать свои чувства при себе. Их кровный союз был гораздо более важным, чем всякие любовные глупости.