— Нет в этом ничего чудесного, — проворчал герой романа Леони, добавив: — Надо же чем-то заняться. Уж лучше чем-нибудь полезным…
— Не пристало считать наше дело случайным времяпрепровождением, — строго заметила мадемуазель Луиза. — Люди, отдавшие ему жизнь, заслуживают, чтобы им помогали по зову сердца… но главное, конечно, что груз прибыл. Из-за плохой погоды мы так и подумали, что он причалил где-то еще, но полагали, что скорее всего он сделал это в бухте Севинье на мысу Фрейель, и в этом случае первая остановка случилась бы в Монбране, а не у нас.
— Как бы там ни было, мешок предназначается Буазарди, и лучше будет, если я доведу дело до конца. Там золото, ассигнации и приказы. Довольно тяжело и небезопасно для перемещения. Я оставлю мешок у вас, пока мы съездим в Гильдо с мадам де Лодрен. И заберу на обратном пути, чтобы передать Буазарди… если, конечно, вы откроете мне, где он скрывается.
— Это ни к чему! — тут же взвилась мадемуазель Луиза. — Мы сами все сделаем.
— У вас есть посыльный, способный проделать такой путь?
— Я и есть посыльный! — уточнила она тоном, отбивающим всякую охоту смеяться над ней.
Но Леони все-таки улыбнулась:
— Видели бы вы ее одетую в крестьянскую одежду, с козьей шкурой за спиной, в деревенской шляпе! На ногах сабо, а в руке — здоровенный посох! То-то бы удивились! К тому же Луиза, как никто, знает Юнодейский лес…
— Леони, вы разболтались!
— Но ведь с нами друзья! — оправдывалась сестра. — Он доказал, что не враг нам. Так к чему секретничать?
— Так и так Арман сказал мне, что Буазарди занял район Юноде, — оборвал их препирательства Бран Магон, — но территория леса большая, и, поскольку он сам не знал точного места, я позволил себе уточнить у вас. Но теперь, когда вы сами вызвались идти, мне все это ни к чему, а если я понадоблюсь Буазарди, то он знает, где меня найти!
— Я так и передам ему, — уверила его мадемуазель Луиза. — Не обижайтесь на мои давешние слова, — извинилась она с улыбкой, — мы привыкли бояться любого звука, попавшего в чужое… невидимое ухо.
Последние слова, произнесенные с запинкой, были долгом вежливости по отношению к Лауре, которая вполне могла бы принять на своей счет излишнюю сдержанность мадемуазель де Вильне. Лаура с благодарностью улыбнулась ей. Но тут мадемуазель Леони, судя по всему с болью осознав, что мужчина, чудом снова возникший в ее жизни, сейчас уедет, да вдобавок в сопровождении молодой дамы, слишком, на ее взгляд, соблазнительной, решилась задать вопрос:
— Не говорили ли вы только что о поездке в Гильдо? Что вам там понадобилось?