В особняке Вобрена, откуда уже уехали машины ресторатора, их ожидал сюрприз. Адальбер еще не успел нажать на тормоз, а к машине уже бежал дворецкий. Он пребывал в сильном волнении.
— Господа, я так рад, что вы вернулись! Я уже не знал, какому святому молиться, а тут и вы приехали!
— Успокойтесь, Сервон, — сказал Альдо, пытаясь демонстрировать спокойствие, которого не было и в помине. — Я не сомневаюсь, что мы очень скоро найдем господина Вобрена…
— Я искренне на это надеюсь, Ваше Сиятельство! Потому что они приехали с вещами!
— Они?
— Невеста хозяина и ее семья. Они сейчас завтракают и…
— Что?
Сидящие в маленьком «Амилькаре» Альдо и Адальбер одновременно сорвались с мест и бросились в особняк. Там, в гостиной, выходящей в сад, за круглым столом они увидели трех мексиканцев, лакомившихся омаром «Термидор»… Альдо буквально задохнулся от ярости и, не сдержавшись, выпалил:
— Приятного аппетита, господа!
Услышав, что Адальбер закашлялся у него за спиной, Альдо сообразил, что допустил бестактность, но не счел нужным исправлять положение. Дон Педро уже встал и, не оставляя салфетки, направился к ним.
— Что вам угодно? Как вы можете возражать против нашего законного присутствия в этом доме?
— Законного? Боюсь, значение этого слова вам неизвестно. Вы в доме Жиля Вобрена, к сожалению, отсутствующего в данный момент. Но он скоро вернется!
— Признаю, что это для вас неожиданно, но я полагал, что вы лучше знаете французские законы. Со вчерашнего дня моя племянница является законной супругой господина Вобрена. Следовательно, мы находимся в ее доме. И это наш долг. Учитывая обстоятельства, мы должны оставаться рядом с ней, чтобы поддержать ее. Она слишком молодая и неискушенная, чтобы находиться в одиночестве в доме господина Вобрена. Мы все равно должны были поселиться здесь на время медового месяца, который молодые планировали провести в Египте. Мой сын Мигель поехал в «Ритц», чтобы оплатить счета и забрать наш багаж Это позволит нам избежать нездорового любопытства. В этом доме, в окружении своей семьи, моя племянница легче перенесет выпавшее на ее долю испытание…
— …которое совершенно не лишило ее аппетита, — заметил Адальбер. — Не следует ли ей сходить с ума от беспокойства, пребывать в слезах, находясь на попечении горничной, вооруженной нюхательной солью и одеколоном? Обычно бывает именно так, если кого-то любишь.
В самом деле, обе женщины продолжали есть, как будто находились в комнате одни. Они не обращали на мужчин ни малейшего внимания. Правда, на лице вдовы ясно обозначилось выражение острой антипатии. Что же касается Изабеллы, сменившей подвенечный наряд на платье из тонкой бордовой шерсти с воротом-шарфом, заколотым аграфом