Сказав это, Велвет почувствовала, что краснеет от унижения.
— Грейстил Монтгомери — вполне самостоятельный мужчина, — фыркнула графиня. — И я уверена, что он плевать хотел на то, что там себе думает его папаша. Очень может быть, что он считает вашу помолвку совершенно законной, более того — обязывающей.
Велвет еще гуще покраснела.
— Ну как вы не понимаете?! — воскликнула она. — Ведь он видит окружающие вас богатство и роскошь, поэтому полагает, что и мои обстоятельства изменились в лучшую сторону, поскольку я живу с вами. Кстати, в следующем году мне исполнится двадцать один год… а ведь все знают, что для вступления в брак это многовато. Так или иначе, но Монтгомери нисколько во мне не заинтересован.
— Разве ты не заметила, какие взгляды он бросал на тебя? Он просто пожирал тебя глазами. На меня по крайней мере ни один мужчина так не смотрел. — Пожилая леди вздохнула и надолго умолкла. — Знаешь, дорогая, я ведь довольно рано овдовела, — наконец продолжала она. — А потом… — Она снова вздохнула. — Ах, если бы хоть один мужчина посмотрел на меня так, как смотрит на тебя Монтгомери, я бы сразу же вцепилась в него обеими руками. К сожалению, таких мужчин вокруг меня не оказалось. А ты, Велвет, похоже, не замечаешь, до какой степени привлекательна. Наверное, ты даже не подозреваешь, какими редкими качествами наградила тебя судьба. Твоя прабабка Бесс Хардвик также обладала ими в полной мере. Она четырежды выходила замуж и вертела каждым из своих четырех мужей как хотела.
— Неужели у нее было четыре мужа?
Кристин с улыбкой кивнула:
— К тридцати пяти годам. — Графиня достала из шкафа тетрадь, переплетенную в кожу. — Вот один из ее дневников, найденный мной в Оутлендсе. Думаю, тебе будет небезынтересно с ним ознакомиться.
— О, благодарю вас… Я буду хранить его как зеницу ока.
Кристин похлопала девушку по руке:
— Дневник надо не хранить, а читать. Полагаю, к среде ты обязательно должна его осилить.
Укладываясь спать, Велвет думала о своем отце. Долгое время она была убеждена, что он всю жизнь будет любить только свою семью, то есть жену и детей. Однако ее иллюзии на сей счет рухнули после того, как он — слишком быстро, по ее мнению, — женился вторично. И теперь Велвет считала, что отец ее предал. Более того, она не могла отделаться от мысли, что он находился в связи с Маргарет Лукас еще в те времена, когда мать была жива.
Забравшись в постель, Велвет приступила к чтению дневника Бесс Хардвик. При этом от некоторых откровений, которые позволяла себе прабабка, у нее дух захватывало. Часа два спустя, отложив наконец тетрадь, она пришла к мысли, что благодаря прочитанному начинает видеть Бесс в новом свете. Было ясно, что эта женщина жила по своим собственным правилам и не позволяла мужчинам, находившимся с ней рядом, навязывать ей свою волю.