— Кисло мне сегодня… Завтра пойду с Эдом. Попрошу, чтобы взяли нас вместе…
— В Шотландии просят только убогие на паперти, — скривился пожилой гайлендер. — Свой вершок мамелюкского железа ты можешь успешно заработать и в нашем джентльменском обществе, и ходить никуда не надо.
— Оно, конечно, так, да боюсь, пропадет он без меня. Девятнадцать, неопытный, а я к нему привязался, честный парень и добрый, даже странно встретить на войне такого к ней неподходящего. Нет, вы не думайте, он стойкий! Помню, в первом деле увидел кровь, побледнел, ну все, сейчас блевать в кусты рванет, ан нет, смотрю, взял себя в руки, губу закусил и полез в драку. И в каждом бою так себя скручивает, но… жестокости в нем нет, а куда без нее здесь?.. Я решил: будем держаться вместе! Вы же его к себе не зовете?!
— Да как? Знаешь же, сэр Малькольм только наших берет. Вот из вашего бывшего отряда все к нему пришли, и тебя бы он взял! А этот приятель твой!.. Еще неизвестно, как сегодня на самом деле было…
— Как Эд рассказал, так, значит, и было! Нечего лягать парня! Я ему верю! Жаль, ты не видел, как он утром рубился… А Малькольм ваш такими молодцами не от большого ума брезгует. Что же, что не гэл? Видать, потери пока небольшие… Ну-ну, в любом случае спасибо за приглашение, — усмехнулся Алан. — Все, спать пора!
Полез на попону укладываться, стараясь не потревожить Эдварда. Положил руку ему на плечо, немного поворочался, пристраиваясь поудобнее, и мгновенно заснул. Шотландцы тоже располагались на ночлег, оставили одного воина на часах, привычно никому не доверяя свою безопасность. Вспыхивали от порывов северного ветра угли в кострах, озаряли суровые лица спящих. Огненные блики кровавили сталь оружия и доспехов, словно не вытертую после битвы. Понемногу стихали разговоры и пение. Усталость брала свое.
Но по мере того как меркли одни звуки, выявлялись другие. Реже, но мучительнее взмывали к звездам стоны раненых, соединилась в отчетливую цепь перекличка часовых, послышалось далекое стройное пение из монастыря, где братия всю ночь служила по павшим. От гавани с ветром иногда долетало лошадиное ржание. Полная тишина, мирная, в военном лагере никогда не воцаряется.
Глава вторая. Приглашение к действию
А спокойно поспать Эдварду и Алану удалось недолго, не больше часа.
Сначала Эдварду опять приснился разговор рядом с ним.
Кто-то кого-то спросил:
— Ну, как он?
— Плох! Дышит, но глаз не открывает… Если ангел-хранитель не вытащит с того света, то…
— Ангел! Тут минимум архангел нужен, с такой-то раной… Постой-ка, что там такое?