Директор детского дома дождалась, пока второй выпускник прошлого года опять на заработки на нефтяную вышку уедет и отозвала Андрея к себе в кабинет поговорить. Не стала вокруг да около ходить — спросила прямо:
— А вы, Андрей Иванович, долго с мыслями собираться будете?
— Что? Вы о чем? — вздрогнул мужчина, вынырнув из планирования очередной финансовой сделки.
— О Жене, — лукаво улыбнулась женщина. — Вы бы поговорили с ней, а то время идет. Так и опоздать недолго.
— Опоздать? — тяжелым эхом прозвували слова бизнесмена. — Да я уже опоздал. Вроде как… Не о чем нам с ней говорить. Обидел я ее крепко, чувствую, не простит.
— Так зачем же еще больше обижаете? — директор подняла брови. — Знаете, каково это… Ощущать себя никому не нужной? Вряд ли. Она — знает. Тяжелее всего, когда ты не нужна именно тем, от кого ласки ждешь. Не она вас, а вы сами себя простить не можете. А она может и умеет. Поверьте…
По дороге до дома, сидя на заднем сиденье своей машины, мужчина ощущал некую пришибленность. Действительно, чего он боится? Один раз из-за трусости уже упустил подходящий момент. Мог полезный урок извлечь, ан нет — продолжил творить глупости. В бутылку полез. Замкнулся на переживаниях, до сожаления докатился. Женька поймет. Выслушает и простит. Но до конца честным надо с ней быть, а это значит…
Андрей достал мобильный телефон, выбрал из списка контактов нужный и бросил отрывисто, после знакомого, пропетого томным голосом "алло":
— Я подаю на развод…
В отличие от бизнесмена, его практически бывшая жена, матерая самка нового мира, угрызениями совести не страдала. Очень уж ей не хотелось лишаться привычного образа жизни. А муженек ее треклятый ясно сказал — денег она больше на свои развлечения не получит. Кончились походы по бутикам, круизы с любовниками. Всему конец. И конечно женщину крайне интересовал один вопрос: кто виноват?!
Безусловно другая женщина! Она выяснила все сплетни, гуляющие по компании Андрея. Благо старые знакомые, любители языками почесать, все еще работали на мужа. Разболтали о каком-то тощем найденыше. Олеся в ярость пришла. Надо же… Седина в волосах у Андрея серебрится, а все туда же… На молоденьких охотниц за деньгами потянуло. А она чем не хороша? Уж всяко не хуже. И запросы те же. А опыта куда больше! Ничего… Маленькая тварь еще поплатится. Пожалеет! Пусть Андрея уже не вернуть, но сопернице она личико знатно попортит. Объяснит, каково на чужое бабло без спроса зарится.
Олеся припарковала машину во дворе многоэтажного старого дома. Вышла, резко захлопнув дверь машины, и закурила. Что лучше: давить на жалость малолетки или силой поставить ее на место? Какая там жалость… Женщина в дорогой белоснежной шубе, умело накрашенная и все еще красивая в свои почти сорок не достойна жалости. Вот если бы она с синяком под глазом заявилась и в драной одежде… Поторопилась! Надо было попросить своего нынешнего приятеля разрисовать ее как следует.