Она моргнула. Слишком много клыков. Слишком много глаз. Волки окружали их, со всей свирепостью и без всякой надежды на отсрочку.
Она никогда не была воином. Калеб был, стойкий и сильный. Как предводитель солдат в сказке, которую он обычно ей читал. Она была бы рада еще раз увидеть Калеба. Калеба с его револьвером. От этой мысли она улыбнулась. Она бы хотела сказать «прощай».
Ее улыбка поблекла. Узнает ли ее семья о том, что с ней произошло?
И Конн. Она бы хотела…
Нет.
Решимость была комом в ее животе, безвкусным и холодным, почти таким же подвигом, как проглотить овсянку. Она еще не была готова сказать Конну свое «прощай».
Она облизала потрескавшиеся губы. В ее жизни, в ее мире, кавалерия не приедет, чтобы спасти Люси. Ее принц никогда не появлялся. Но это не помешало ей попытаться.
Попытаться выжить.
Она раскрыла окровавленные ладони. Прижала друг к другу дрожащие колени. И когда демоны снова напали, она была готова их встретить.
Конн почувствовал запах дыма.
Паленая плоть. Выгоревшая земля. Шипение воздуха. Ветер принес эти запахи, походившие на зловоние выжженного клейма или шлейф погребального костра.
Грифф закашлялся.
Брихан выругался.
Они уже тяжело дышали, задыхаясь от бега. В море они были воплощенной силой и грацией. На земле они бежали, ноги сбивались и уставали, торопливо пристегнутое оружие болталось на бедрах и спинах. Пот лился ручьями по лицам и груди.
Конн пожертвовал скрытностью ради скорости, количеством ради готовности немедленно выступать. Чтобы как следует собраться и вооружиться, нужно было больше времени. Времени, которого у него не было.
Только дюжина хранителей последовала за ним, когда он в спешке распахнул ворота, когда он топтал садовые цветы и взбираясь вверх по склону, следуя оборванной нити, шепоту своего имени.
Воздух казался таким густым, что его можно было потрогать. Плотный. Конн с трудом продвигался вперед, как смертный человек в море, унесенный волной отчаяния.
Резкий запах дыма и крови тянулся со скал, словно смрад от кровавого побоища людей. Птица возмущенно вскрикнула, взмывая в небо, словно черный флаг.
Воздух покинул его легкие. Пожалуйста, Боже…
Селки не молились.
Пожалуйста, Боже, пусть она будет цела.
Рычащий волк — нет, не волк — появился у него под ногами: горячее зловонное дыхание, влажная окровавленная пасть, пылающие ненавистью глаза.
Демон.
На мгновение перед ним мелькнули зубы и когти нападавшего волка. Конн отсек ему голову одним ударом. Из отделенных частей струей била кровь. Его тело рухнуло, испустив дух, содрогаясь в предсмертных судорогах.