Она не обманывала себя тем, что смогла бы обращаться с сорокафутовой парусной шлюпкой в плавании по бурному морю в разгар зимы. Но пока у нее была лодка, у нее были варианты. У нее была надежда. Они были около побережья Шотландии, сказал Конн. Если бы она дрейфовала в море, был шанс, что ее могли разыскать и спасти. Все, в чем она нуждалась — это возможность.
Возможность и смелость, чтобы довериться морю.
«У тебя не хватает смелости», — сказал Конн.
Воспоминание разожгло ее лицо, пылало в груди.
Она неловко выдохнула. Ей нужен воздух. Ей нужен… Она возилась с железным замком окна. Открывая квадратную створку витражного стекла, она вытянула шею, чтобы хоть мельком увидеть шлюпку на пляже внизу.
Движение на скалах привлекло ее внимание. Она смотрела и смотрела снова и снова, дыхание застряло в горле.
Конн стоял на месте, где море, скалы и небо соединялись, одинокая фигура, вылепленная в тугих, чистых линиях мрамора и лунного света. Обнаженный. Его плечи мерцали. Мускулы были подвижны как волны, волосы — темны как ночь, он пристально глядел в море. Что-то в его позе, в тенях на его лице, проникло в ее сердце. Она закрыла глаза, но его образ горел перед ней: на краю перед водой, неясный, гордый и одинокий.
Такой одинокий.
Он разрушил все ее представления о себе, все, что она воздвигла или за что пыталась держаться.
Он разбивал ей сердце.
Вслепую, она отвернулась от окна, отвернулась от него.
И чуть не споткнулась о котиковую шкуру у себя в ногах. Сердце застряло у нее в горле.
Шкура мерцала в свете от камина, темная как ночь с оттенками янтаря и золота.
Люси закусила губу. Она не могла оставить что-то столь личное валяться, как коврик на полу. Конн убедил ее думать об этом как о пальто, но теперь она знала лучше. Аккуратно, она наклонилась и подняла котиковую шкуру, сворачивая ее в руках.
Мех шуршал на ее груди.
«Ты держишь в руках мою жизнь так же верно, как держишь судьбу моих людей… Ты нужна мне».
Ее грудь напряглась. Она сжала пальцы. Ее взгляд вернулся к окну.
Она думала, что могла бы найти в себе мужество, чтобы уйти.
Могла бы она найти в себе смелость, чтобы остаться?
Утро было пасмурным, густой туман украсил камни капельками росы, начинающийся дождь эхом отзывался в коридорах и внутренних дворах, совсем как собирающаяся армия.
Спеша за Йестином, Люси чувствовала себя так, будто тонула, заглатывая полные легкие холодного влажного воздуха. Она была настолько погружена в свои мысли, что поскользнулась. Ее сердце колотилось. Мэдэдх крался перед ними скудной серой тенью вдоль сплошной стены.