Его объяснение было удивительно похоже на научный урок пятого класса о водном цикле, подумала Люси. Неудивительно, что мальчики выглядели скучающими. Она испытывала трудности, пытаясь сконцентрироваться. День был таким серым, и голос Гриффа все гудел: «Поднимающийся воздух… поглощение тепла… энергия…»
Она помотала головой. Не выспалась.
— Почувствуйте земные толчки, — убеждал Грифф, спокойный как утомленный голубь, курлычащий с деревьев долгим вялотекущим летним днем. — Почувствуйте поток поднимающейся воды.
Небо прояснилось и потемнело. Необычный легкий ветерок закрутил воды фонтана и пропал. Никто больше не говорил. Ничего не происходило.
Люси прислонила голову к камню и закрыла глаза. Уставшая. Она ничего не должна была делать. Она ничего не хотела делать.
— Следите за паром, почувствуйте, как он охлаждается, — сказал Грифф.
Она задрожала от холода. Слишком холодно. Слишком влажно. Под опущенными веками она представила себе Мэгги, стоящую в холле наутро следующего дня, после того как Калеб привел ее домой, ветер, дующий через парадную дверь, и ее руки, протянутые к дождю. Вспомнила покалывание электричества в воздухе и на своей коже, чувство полноты в груди, чувство тяжести в голове. Она чувствовала, как поднимается, голова кружилась, как будто она парила над землей на расстоянии нескольких миль. Потоки текли, капельки вспыхивали как косяк серебристых рыбок. Она открыла рот, чтобы вдохнуть. Надавить здесь. Толчок.
Скачок.
Лучи солнечного света согрели ее лицо.
— Отлично сработано, — мягко сказал Грифф.
Люси открыла глаза. Моргнула.
Воды фонтана искрились. Они все смотрели на нее: взгляд Гриффа просто прикован к ней, Рот — с широко раскрытыми глазами, Йестин — с нескрываемым восхищением.
Она задрожала. В этот раз не от холода.
— Что? — ее голос был пронзителен. — Я ничего не делала.
— Ну, это был не я, — сказал Йестин. — Я пытался сделать дождь.
— Я хотел солнце, — выразил готовность Рот.
Глаза Гриффа сузились: — Ой, ли. — Совсем не вопрос.
Ее сердце заколотилось.
Это была не я, это не могла быть я.
Могла ли?
Вероятность того, что это сделала она, грызла ее изнутри. Она чувствовала себя мальчиком-спартанцем, который украл лису и спрятал ее под своей туникой. Или она себя разоблачит, или позволит себе быть разорванной на куски. Ни один из вариантов не казался хорошим выбором.
— Ничего не произошло, — сказала она. — Совсем.
Лоб Гриффа сморщился.
— Вероятно, нет. Просто это ваш первый раз и все.
Она села очень прямо, едва дыша, стараясь не вспоминать Маргред в мокром синем платье, стоящую под проливным дождем.