— И это весь твой ценный вклад в наше обсуждение? — поинтересовалась я.
— Да. — Ранульф остался невозмутимым. — Я говорю только то, что может принести пользу. Пока это мое единственное полезное предложение.
Вик указал на него, изобразив пальцами пистолет в знак одобрения.
— Люблю мужчин, знающих цену словам.
— Да уж, так я и живу, — кивнул Ранульф.
Вик снова повернулся ко мне. Выражение его лица показалось мне довольно странным, но я тут же сообразила, что до сих пор никогда не видела его серьезным.
— Бьянка, ужасно, что с тобой такое случилось. Если бы я не смог посмотреть тебе в глаза и сказать это… если бы ты совсем умерла… нет, даже думать об этом не хочу. Может, теперь все будет не так, как раньше, но мы ведь все равно останемся друзьями, правда?
Мне показалось, что раньше я никогда не улыбалась, во всяком случае по-настоящему.
— Мы будем друзьями, несмотря ни на что. И ты самый лучший человек на свете!
Вик опустил голову, на удивление смутившись.
— Ну а как ты узнала обо всем этом?
— Мне помогло твое привидение, — объяснила я. — Ее зовут Макси.
— Что? У моего привидения есть имя?
— А почему нет? — Мне показалось ужасно оскорбительным предположение, что у привидений не может быть имен. Ведь мы все когда-то были людьми, так? И тут до меня дошло, что я уже начинаю думать о привидениях, как о «нас».
— Если она может появляться, то почему никогда не появлялась передо мной? — Теперь оскорбился Вик. Ну да, он же считает Макси своим привидением.
— Не хотела тебя пугать. Макси? — позвала я, впрочем почти не сомневаясь, что она наверняка подслушивает. — Эй, Вик хочет с тобой познакомиться. Иди поздоровайся с ним!
— Я общаюсь с призраками, — пробормотал Ранульф. — Так не делается!
Вик повернулся к Ранульфу:
— Помнишь, я говорил, что социальный конформизм является тюрьмой для сознания?
Его песочного цвета волосы так неаккуратно торчали из-под бейсболки, что он выглядел немного диковато.
— Мы здесь все нонконформисты, так что давай спускайся к нам, — произнес он, обращаясь к Макси.
«Зачем ты сказала ему мое имя? — Я видела Макси как образ в сознании, точно так же как тогда на чердаке. — Ему ни к чему знать, кто я такая!»
— Она разговаривает со мной, — объяснила я Вику и Ранульфу. — Не вслух. Мне кажется, она стесняется.
— Ох, черт. — Вик нетерпеливо осмотрел винный погреб. Может, надеялся увидеть Макси, спрятавшуюся среди бутылок?
— Серьезно, Макси, все нормально. Иди поздоровайся.
«Даже и не подумаю».
Насколько я могла судить по ее тону, мысль о том, чтобы наконец-то предстать перед Виком, по-настоящему пугала Макси. Очевидно, его мнение много для нее значило.